Святой кирилл александрийский, префект орест и женщина-философ гипатия. Вера православная - житие св кирилла александрийского

Святой Кирилл Александрийский и его отношения с префектом Орестом и женщиной-философом Гипатией (Ипатией).

В данной работе мы рассмотрим отношения, связывавшие великого отца древней Церкви Кирилла патриарха Александрийского с двумя выдающимися жителями города Александрии: префектом Орестом и женщиной-философом Гипатией.

Святой Кирилл был значительной фигурой своего времени. Он оказал большое влияние не только на церковную жизнь, но и на формирование христианского учения, главным образом в области формулировки христологических догматов V в. О жизни Святого Отца известно немного. Известно, что он родился между 370 и 380 гг. после Р. Х. в Александрии. Точная дата его рождения нам неизвестна. Святой происходил из состоятельной греческой семьи, проживавшей в городе Александрии, хотя патриарх Константинопольский Нестор часто, желая принизить святого, называл его «египтянином», то есть происходящим из Египта.

Дядей святого был патриарх Александрийский Феофил, муж деятельный и гибкий, о котором св. Кирилл всегда вспоминал с особой благодарностью и любовью. Итак, Кирилл вырос в среде, давшей ему возможность получить широкое и обстоятельное образование, а также общаться с наиболее выдающимися представителями александрийского общества как в политической, так и в церковной сфере.

Святой учился в прославленной Александрийской школе у Дидима Слепого, а также прошел курс обучения у знаменитой александрийской женщины-философа Гипатии. Он непрестанно пополнял свои знания, изучая творения великих христианских писателей, отцов церкви, в частности Афанасия Великого, Каппадокийских отцов и др., а также труды мирских филологов. Одновременно святой был вскормлен духовным млеком пустыни под неусыпной заботой ревностных Нитрийских монахов, в обществе которых он провел целых пять лет. Возможно, это они вдохнули в него пламенную и беспокойную ревность, отличавшую святого на всем протяжении его жизни.

После успения своего дяди Кирилл был соперником архидиакона Тимофея в борьбе за патриарший престол. Победив в этой борьбе, 18 октября 412 г. он восходит на трон патриарха Александрии. Будучи новым архиепископом, он беспощадно бичует социальное неравенство и черствость богатых. Святой клеймит государственные власти за попустительство к несправедливостям по отношению к беднякам, за ложь, вероломство, за распутную жизнь. Без колебаний он вступает в борьбу с политическим режимом, доведшим народ Александрии и в целом всего Египта до нечеловеческих условий жизни и усугублявшим социальное неравенство богатых и бедных.

Первой задачей святого была борьба со всем, что представляло угрозу для уже утвердившейся христианской Церкви. В связи с этим многие из его противников обвиняли его в заносчивости, жестокости и тщеславии, однако внимательное изучение всей его общественной деятельности опровергает подобные обвинения. Целью святого было ограждение Церкви от любой угрозы, способной поколебать верующих, но не ее основы, ибо Церковь, Главой которой является Воплощенное Слово Божие, пребудет во веки веков и «врата ада не одолеют ее». Святой вел войну с остатками древних ересей, таких как новатианство и арианство, а также с последователями Маркиона и вождя монархианства Павла Самосатского. По поводу новатианства его историк Сократ пишет: «Кирилл тотчас же запер бывшие в Александрии новацианские церкви и отобрал всю их священную утварь, а епископа их Феопемпта лишил всего, что он имел».

Особенно жестоким и безжалостным было отношение Кирилла к язычникам, оказывавшим сильное влияние на христиан и заражавших их суевериями, приверженностью к колдовству и астрологии, «со своим оракулом в Менуфисе, где поклонялись лжебогине Кире». Боролся он и с иудеями, которых тогда в Александрии жило около 40 тысяч. Кирилл закрывал синагоги и изгонял многих из них из города. Его полемика против иудеев была вызвана главным образом пристрастным отношением к ним городского префекта Ореста. Последний, хотя и заявлял о том, что он христианин, часто звался александрийскими христианами «приносящим жертву и греком», то есть идолопоклонником, за свое несправедливое отношение к христианам, послужившее причиной непрекращающихся конфликтов между христианами и иудеями.

Иудеи, пользуясь открытой поддержкой префекта Ореста, держали в кабале беспощадного ростовщичества христиан, которые, не находя денег для выплат своих непомерных долгов и процентов, теряли все свое имущество и становились рабами. Именно поэтому иудеи для Кирилла представляли большую опасность, чем идолопоклонники, поскольку если первые представляли угрозу для всего социального положениях христиан, то вторые вершили дело ненавистника добра и врага рода человеческого, дабы погубить души верующих во Христа и бросить их в пучину погибели.

Основным источником сведений о закулисной борьбе того времени является историк Сократ, о котором в частности сообщается, что он ранее примыкал к новатианам. Это придает большую достоверность сообщаемому им о святом Кирилле, ибо его нельзя обвинить в пристрастности, вызванной дружеским расположением. Сократ подчеркивает, что Орест, несмотря на то что называл себя христианином, испытывал доходящую до фанатизма ненависть к епископам, считая, что они обладали властью и полномочиями, дарованными императором, которых у них не должно было быть: «Ему было ненавистно владычество епископов, потому что они отнимали много власти у поставленных от царя начальников». Он не упускал возможности выставить патриарха Александрийского в дурном свете перед народом его города и создать трения между ними.

Кирилл, будучи умным человеком, осознавал, что необходимо поддерживать хорошие отношения с Орестом. Он неоднократно предпринимал попытки примириться с ним, так и оставшиеся безрезультатными. Разрыв между этими людьми стал непреодолимым после того, как Орест возглавил гонения против Иеракса, доверенного человека патриарха Александрийского, над которым он совершил жестокую расправу: «В числе людей находился один человек, по имени Иеракс, бывший учителем словесности и пламенным слушателем епископа Кирилла, умевшим лучше всех поднять народ при его поучениях.

Когда толпа иудеев увидела этого Иеракса в театре, то вдруг закричала, что он пришел на зрелище ни за чем другим, как для возбуждения смятения в народе… И тогда схватив Иеракса, он (Орест) всенародно в театре подверг его мучениям».

Описываемое событие послужило последним ударом, разорвавшим завесу мифа о якобы мирном сосуществовании иудеев с христианами, через которую выплеснулось бескрайнее море ненависти первых к последним. Многие христиане погибли в подлых и коварных расправах от рук иудеев. Так, однажды ночью иудеи подняли повсюду шум, распространив слух о якобы начавшемся пожаре в храме святого Александра. Христиане, бросившиеся тушить пожар, угодили в западню, устроенную иудеями, в которой многие нашли мучительную смерть. Именно тогда Кирилл выступил против иудеев, заручившись поддержкой императора Феодосия Второго. Как уже говорилось выше, он закрывал синагоги, принял против иудеев жесткие меры, а в дальнейшем при помощи всего народа и совсем изгнал их из Александрии, лишив зачинщиков убийств христиан всего имущества.

Ненависть префекта Ореста к Кириллу в полной мере разделяла и Гипатия, дочь философа Теона (Феона), известная по всему городу своей мудростью. Здесь необходимо привести слова, которыми свидетельствует об этом историк Сократ Схоластик: «Так как она очень часто беседовала с Орестом, ее общение с ним подало повод к клевете в церковном народе, будто бы она не дозволяла Оресту поддерживать дружеские отношения с Кириллом». Отношения Ореста с Кириллом стремительно ухудшались. Последним же ударом, сделавшим непреодолимым разрыв между патриархом и префектом Александрии, были арест, пытки и смертный приговор нитрийского монаха Аммония.

Этот Аммоний, преисполненный слепого рвения и стремясь вместе с другими монахами защитить патриарха, стал на словах поносить Ореста. К сожалению, он не ограничился словами, но кинул в Ореста камень, попав ему в голову. За этим последовали арест, жестокие пытки и смертная казнь Аммония. Кирилл же забрал тело Аммония и похоронил его, воздав ему почести, подобающие мученику, что, естественно, вызвало еще больший гнев Ореста: «Тело же Аммония взял и положил в одной из церквей и, переменив ему имя, назвал его Фавмасием, чтобы считали его мучеником и прославляли в Церкви его великодушие, как подвиг за благочестие».

К сожалению, это противостояние Кирилла и префекта после Аммония привело к новой жертве. По свидетельству Сократа Схоластика, 15 марта 514 года ослепленная гневом толпа христиан, возглавляемая чтецом Петром, набросилась на Гипатию и убила ее. Говорили, что толпа совершила это под воздействием пламенной проповеди святого Кирилла. Однако никто из современных ему историков не обвинял Кирилла в подстрекательстве к убийству. Эти обвинения были измышлены позднее некими псевдоисториками.

Немалая ответственность за убийство философа лежит и на так называемых «парабаланах» – особой организации, члены которой занимались благотворительной деятельностью и жили вблизи церковных бань – баланий, откуда и происходило их имя. Историк Сократ Схоластик отмечает их склонность к общественным смутам: «Александрийская чернь больше всех других черней любит беспорядки, и лишь находит повод, как устремляется к нестерпимым злодействам, и без крови не успокаивается».

Поведение парабаланов, в том числе и в вышеуказанных событиях, стало причиной издания императором Феодосием Вторым 28 сентября 416 г. закона о клириках и парабаланах Александрии. По этому закону парабаланы – община, состоящая из 500 мужей, – ранее находившиеся в непосредственном подчинении у действующего архиепископа Александрийского, переходили под юрисдикцию префекта Александрии. Такое изменение их положения было вызвано стремлением положить конец бесчинствам этой общины, сеявшей ужас и страх по всей Александрии без ведома патриарха. Принять меры против парабаланов попросил у императора сам народ Александрии, послав к нему свою делегацию. Напротив, нигде не сообщается о том, что патриарха обвиняли во всех происходивших тогда беспорядках и, в частности, в убийстве Гипатии, во время которого он, к тому же, даже не был в городе.

Кирилл был достойным наследником Афанасия Великого на патриаршем престоле. Он прилагал все усилия для того, чтобы принести мир в народ Александрии. Однако во имя этого он не позволял себе раболепствовать перед политической властью, напротив, он, «не колеблясь, повышал голос на власть имущих, если видел угрозу для интересов Церкви и христиан Александрии. Слава о нем и его делах быстро распространилась по всей империи. Его любовь к Церкви была ему вместо щита от всех угроз, от кого бы они ни происходили».

В последующие годы Кирилл без колебаний и решительно выступает против еретических догматических взглядов Патриарха Константинопольского Нестория. Несмотря на многочисленные преграды Кирилл сумел добиться личной встречи с императором Феодосием и разоблачить перед ним лживые идеи Нестория, подобно ядовитому жалу поразившие христологию Церкви. Естественно, Кирилл не ограничился личной встречей с Феодосием, но и впоследствии отправлял послания с информацией о положении дел царицам, имевшим более сильный, по сравнению с императором, характер. Наконец, он собрал в 431 г. в Эфесе III Вселенский Собор, на котором добился осуждения несторианства. Эти его действия были по достоинству оценены на IV Вселенском Соборе в Халкидоне в 451 г., через семь лет после его блаженной кончины.

Такие пастыри, как Кирилл, показали, что церковные начальствующие не должны иметь в качестве своей единственной заботы только лишь попечение о нуждах Церкви, но должны и неусыпно стоять на страже национальных и религиозных интересов страны, не боясь повысить голос даже на самого императора или любого другого властителя любой эпохи, дабы уберечь его от преднамеренных и непреднамеренных ошибок. Конечно же, они не должны впадать и в другую крайность, то есть вмешиваться во все политические вопросы и стремиться навязать свое мнение любому правительству (цезаропапизм), ибо тогда, ослепленные и опьяненные властью, они становятся слугами Мамоны, а не служителями Бога.

КИРИЛЛ АЛЕКСАНДРИЙСКИЙ (Κύριλλος ὁ ’Αλεξανδρείας ἀρχιεπίσκοπος) (ум. 444, Александрия) – греческий церковный деятель и богослов. С 412 – архиепископ Александрийский. Был полновластным главой христианской церкви в Египте и непримиримым борцом за первенство александрийского патриархата над другими епископскими кафедрами Востока (Константинополь, Антиохия). Отличался крайней нетерпимостью к инакомыслящим: активно преследовал новациан (гетеродоксальное христианское течение) и евреев; по-видимому, был причастен к расправе над Ипатией. Опирался в своей деятельности на массы египетского монашества. После 428 выступил основным противником константинопольского патриарха Нестория и его христологического учения. На Эфесском соборе в 431 добился осуждения Нестория. Причислен к лику святых.

Кирилл – один из наиболее значительных богословов своего времени, продолжатель традиций Александрийской школы, создатель христологической доктрины, синтезировавшей христологические идеи Афанасия Александрийского , каппадокийцев и Аполлинария Лаодикийского. Он автор большого количества трудов, посвященных библейской экзегезе, апологетике и догматике. Многие его произведения имеют полемический характер. Комментарии Кирилла на книга Ветхого Завета являются типичным образцом аллегорического метода, культивировавшегося в рамках Александрийской школы. Среди новозаветных комментариев наибольшее значение имеет «Толкование Евангелия от Иоанна» (4-е Евангелие оказало определенное влияние на христологию Кирилла). Кириллу принадлежит одна из последних по времени христианских апологий – «О святой христианской религии против безбожного Юлиана» (сохранилась не полностью); на основании этого труда можно реконструировать значительную часть трактата императора Юлиана «Против галилеян». Произведения Кирилла, посвященные собственно догматической проблематике, можно разделить на ранние (до начала полемики с Несторием), посвященные гл.о. тринитарной проблеме и полемике с арианами («Сокровищница», «О святой и неразделенной Троице» и др.) и воспроизводящие аргументацию Афанасия Александрийского и каппадокийцев, и написанные после 428. Почти все труды этого периода связаны с полемикой против Нестория и затрагивают христологическую проблематику («Главы (или анафематизмы)», «Схолии о воплощении Единородного», «О правой вере», «Слово против нежелающих исповедовать Святую Деву Богородицей», «О том, что един Христос» и др.). В своем христологическом учении Кирилл в противоположность антиохийской христологии (Диодор Тарсийский, Федор Мопсуэстийский, Несторий, Феодорит Кирский и др.), ставившей акцент на строгом различении божественной и человеческой природы Христа, энергично настаивал на его единстве. Божественная и человеческая природа, по Кириллу, соединяется и образуется «единая воплотившаяся природа Бога-Слова» (μια γύσις του θεου Λῲγου σεσαρκομένη – формула, приписывавшаяся Афанасию Александрийскому, но на самом деле принадлежавшая Аполлинарию Лаодикийскому). Человеческая плоть, воспринятая Божественным Словом, стала плотью самого Бога. Поэтому Кирилл отказывается приписывать человеческие качества и действия Христа (включая страдания и крестную смерть) исключительно его человеческой природе. Сам Бог страдал и был распят на кресте. Поэтому и «Богородица» – наиболее точное наименование Девы Марии (антиохийские богословы предпочитали называть ее Христородицей). Кирилл не отрицал человеческой природы Христа, но полагал, что она не может быть выделена как нечто самостоятельное и отличное от его божественности.

Посмертная судьба христологического учения Кирилла достаточно сложна. Хотя христологическое определение Халкидонского собора 451 во многом противоречит христологии Кирилла, авторитет его личности в Церкви оставался непререкаемым, а влияние его христологии возрастало (решения V Вселенского собора 553, богословие Леонтия Византийского , Иоанна Дамаскина и др.). В то же время противники Халкидонского собора (монофизиты) заявляют себя прежде всего продолжателями богословия Кирилла (Диоскор Александрийский, Тимофей Элур, Север Антиохийский и др.).

Сочинения:

1. MPC t. 68–77;

2. Dialogues sur la Trinité, v. 1–3, ed G. M. de Durand. P., 1976–1978 (Sources Chrétiennes, t. 231, 237, 246);

3. Deux dialogues christologiques, ed. G.M. de Durand. P., 1964 (Sources Chrétiennes, t. 97);

4. Contre Julien, v. 1–2, ed. P.Burguiere, P.Evrieus. P., 1985 (Sources Chrétiennes, t. 322);

5. Lettres festales, v. 1–2, ed. L.Arragon etc. P., 1991–1993 (Sources Chrétiennes, t. 372, 392);

6. Творения, т. 1–15. M., 1889–1912.

Литература:

1. Лященко Т. Св. Кирилл, Архиепископ Александрийский: Его жизнь и деятельность. К., 1913;

2. Вишняков А. Император Юлиан Отступник и полемика с ним св. Кирилла архиепископа Александрийского. Симбирск, 1908;

3. Флоровский Г.В. Византийские отцы V–VIII вв. М., 1992, с. 43–73;

4. Кирилл Александрийский и Несторий, ересиарх V века. М., 1997;

5. Шабуров Н.В. Кирилл Александрийский и герметизм. – «Мероэ.», 1989, вып. 4, с. 220–227;

6. Rehrmann A. Christologie des hl. Cyrill von Alexandrien. Hildesheim, 1902;

7. Hebensperger J.H. Die Denkwelt des hl. Cyrill von Alexandrien: Eine Analyse ihres philosophischen Ertrags. Münch., 1924;

8. Du Manoir de Juaye H. Dogme et spiritualité chez Saint Cyrille d’Alexandrie. P., 1944;

9. Kerrigan A. St. Cyril of Alexandria Interpreter of the Old Testament. Roma, 1952;

10. Diepen H.M. Aux origines de l’antropologie de Saint Cyrille d’Alexandrie. P., 1957;

11. Wilken R.L. Judaism and the Early Christian Mind: A Study of Cyril of Alexandria’s Exegesis and Theology. N.Haven – L., 1971;

12. Malley W.H. Hellenism and Christianity: The Conflict between Hellenic and Christian Wisdom in the Contra Galilaeos of the Julian the Apostate and the Contra Julianum of St. Cyril of Alexandria. Roma, 1978.

Великий учитель церковный - святитель Кирилл был родом из Александрии. Родился он во 2-й половине IV века и с юности пять лет подвизался в Нитрийской пустыне. Будущий святитель в совершенстве изучил всю светскую мудрость, а также и христианское вероучение. Священное Писание он знал почти наизусть. Дядя Кирилла, патриарх Александрийский Феофил, видя блестящие способности и целомудренный образ жизни племянника, причислил его к своему клиру, поставив молодого Кирилла архидиаконом и поручив проповедание слова Божия.

По смерти Феофила, блаженный Кирилл единогласно был избран в 412 году на патриарший престол. Став патриархом, он немедленно удалил из города еретиков, называвшихся новацианами. В знак своей якобы “непорочной жизни” новациане носили белые одежды и учили, что человека, впавшего после крещения в смертный грех, не следует принимать в церковное общение.

Затем святитель Кирилл вооружился и против врагов рода человеческого - падших духов, которых он изгнал из их древних капищ. Одним из таких нечистых мест было селение Мануфин близ Конопа. Святой Кирилл стал усердно молиться Богу, да подаст Он ему помощь Свыше. И вот святому мужу явился в видении Ангел Господень. Он повелел перенести в Мануфин честные мощи замученных в Конопе в 311 году врачей-бессребреников Кира и Иоанна, чтобы их благодатью прогнать силу бесовскую. Святой Кирилл так и поступил, устроив еще там церковь во имя этих святых. Место это стало источником исцелений от мощей мучеников.

Изгнав, таким образом, невидимых бесов из предместий Александрии, святой приложил все старания, чтобы сам город совершенно очистить от иудееев, которые устраивали в городе многочисленные убийства и кровопролития. Призвав к себе начальников синагог, святитель Божий увещевал их, дабы они удерживали народ свой от подобных злодейств, но те пошли на еще более страшные бесчинства. Устроив мнимый пожар в Александровской церкви, иудеи бесжалостно убили христиан, которые вышли из домов на их громкие крики. С наступлением дня о происшедшем побоище узнал святейший патриарх Кирилл. Оправившись от скорби по поводу убиенных, он стал искать правосудия против иудеев. Но епарх города Орест, хотя и был христианин по вере, тем не менее помогал иудеям, защищая убийц. Тогда святой Кирилл сам отправился со множеством христиан к иудейскому сборищу и изгнал из города всех иудеев. Епарх, пылая за это гневом на святого, стал причинять зло близким родственникам святого, а также и другим известным гражданам, которые были сторонниками патриарха. Так он подверг беспощадным истязаниям на площади грамматика Иеракса, обнажив его.

В Александрии проживала одна девица, по имени Ипатия, дочь философа Феона. Отличаясь христианской мудростью, она проводила дни свои в чистоте и непорочности, соблюдая девство. С юности она была научена своим отцом Феоном философии, и настолько преуспела в любомудрии, что превосходила всех философов, живших в те времена. Желая примирить епарха с патриархом, она приходила к обоим и мудрыми речами склоняла их к миру. Но однажды и на нее напали мятежники и, разорвав одежды, избили до смерти и стали глумиться над мертвым телом девицы. Между прочим, слух о происшедшем дошел до иноков Нитрийской горы, и они в количестве до пятисот человек пришли из пустыни в город, желая защищать патриарха. Один из иноков бросил в епарха камнем и случайно попал ему к голову. Епарх, предполагая, что иноки были возбуждены против него патриархом, сильно разгневался и предал инока жестоким пыткам и мучениям, среди которых он и умер. Узнав об этом, святейший патриарх сильно воскорбел духом и, повелев взять тело мученика, с почетом похоронил его.

Между тем изгнанные из города иудеи, устроив для себя место зрелищ и игр, поставили длинный крест и, схватив некоего христианского отрока, распяли его распростертым на том кресте и долго издевались над ним, смеясь и плюя на него. Окончив насмешки, они били его до тех пор, пока он не умер на кресте. Святой Кирилл, узнав об этом новом злодеянии иудеев, обратился с письмом к императору, которому он сообщил обо всемя. От императора, хотя и не скоро, все же вышло справедливое распоряжение, по которому иудейские начальники были казнены, епарх же уволен от должности.

После того святитель Христов Кирилл, победив смуту, злобу и вражду врагов христианского имени, благополучно пас вверенное ему словесное стадо овец Христовых, всемерно заботясь о чистоте православного исповедания и благочестии пасомых.

Но когда утихли в Александрии описанные смуты, наступило еще большее волнение, возбужденное ересью Нестория, и святому Кириллу предстояло совершить новый, более великий подвиг. Ересь же Нестория заключалась в хуле на Христа Бога и на Пречистую Деву Богородицу. Окаянный еретик утверждал, что от Девы Марии родился “простой человек” Христос, а не Бог, так как мол утроба женщины не могла вместить Бога, а только человека. По учению Нестория, Бог Слово соединился с Человеком Иисусом с самого момента зачатия лишь благодатию и обитал в нем, как в храме. Поэтому Деву Марию Несторий называл не Богородицею, но Христородицею.

Ересь эта возмутила не только Константинополь, но и все пределы земли, ибо нечестивый Несторий написал со своими единомышленниками в защиту своего учения множество сочинений, которые он разослал по окрестным городам, отдаленным странам и по пустыням, среди монашествующих. Этим он произвел такой же раздор среди христиан, какой раньше его возбудил разодравший Христову одежду нечестивый Арий.

Святой Кирилл, патриарх Александрийский, узнав о еретическом учении Нестория и об успехах его проповеди, возмутился духом и, как верный раб и храбрый воин Христа Бога и Пречистой Матери Божией, вооружился против врага Христова и твердо стал за честь Божию и Пресвятой Богородицы. Святитель не раз писал к Несторию, увещевая последнего отстать от лжеучения и исповеданием правой веры прекратить ту смуту. В посланиях он решительно изобличал его пагубное заблуждение, но все было тщетно. Святой Кирилл писал также и к клиру Константинопольской Церкви, и ко двору царскому, убеждая не соблазняться учением Нестория. Он написал послание к папе древнего Рима Целестину и прочим патриархам, сообщая им о ереси Нестория и упрашивая их увещевать последнего к покаянию. Сверх того, им были отправлены письма ко всем властям и епископам различных стран и городов. Во всех посланиях он предостерегал от увлечения ересью Нестория. Так как ересь эта совратила и многих иноков, он писал и к ним, изъясняя им душепагубный вред ереси и отклоняя их от обольщения ею.

Это, однако, не могло потушить разгоревшийся пожар. Оставалось одно средство, чтобы прекратить смуту, - созвать Собор. И вот император Феодосий Младший, уступая общим просьбам, созывает в Эфесе III Вселенский Собор, на котором председателем был назначен святитель Кирилл Александрийский.

Всего съехалось около 200 епископов, но сам нечестивый Несторий оказал противодействие и не являлся на Собор под надуманным предлогом. Отцы Собора трижды приглашали его явиться, но он упорно отказывался. Тогда они приступили к рассмотрению сочинений Нестория и, по внимательном исследовании, осудили их как еретические. Святой Кирилл представил собору свои письма к Несторию и другим лицам, в которых он изобличал нечестивое мудрование еретика, а также представил определения поместного собора, бывшего перед тем в Александрии. Отцы Собора согласились с учением святого мужа, признав его православным и богомудрым, и одобрили определение поместного Александрийского собора.

Тогда еретики попытались возвести на святого Кирилла ложное обвинение, но правда в конце концов восторжествовала. На Соборе установлен был догмат веры, что воплотившийся от Пречистой Девы Марии Господь наш Иисус Христос есть истинный Бог, а родившая Его Пречистая Дева Мария есть истинная Богородица. Несторий был осужден как еретик и богохульник и не только был лишен своего сана, но и отлучен от Церкви Христовой, предан вечному проклятию и сослан в Оасим (великий Ливийский оазис). Здесь, оставаясь нераскаянным, нечестивый Несторий окончил жизнь свою в тяжких мучениях.

Не следует также умолчать и о том, как святитель Христов Кирилл без причины гневался на Иоанна Златоустого, - святой на святого. Причем даже после его кончины. Это не должно нас удивлять, потому что совершенство свойственно лишь одному Богу. Такой гнев Кирилла происходил не от злобы, но от неведения. Он, с одной стороны, от своего дяди, патриарха Феофила, с другой, от других, питавших вражду к Златоусту, слышал много несправедливых клевет против сего вселенского светильника и, по своему незлобию, придавал веру лжи, как истине, хотя его увещевал святой Исидор Пелусиот, родственник Кирилла. Но в конце концов писания святого Исидора возымели благое действие. В особенности же святитель Кирилл был вразумлен явлением ему Пресвятой Богородицы, окруженной сонмом ангелов, ветхозаветными и новозаветными святыми, среди которых Кирилл узрел и святителя Иоанна Златоуста в сиянии славы. Множество дивных мужей окружало его, подобно слугам. Когда святой Кирилл хотел припасть к стопам Богородицы, чтобы поклониться Ей, Иоанн Златоуст с находившимися при нем оруженосцами не дали этого сделать, пока Сама Божия Матерь не сказала святителю Иоанну: “Прости его для Меня, ибо он много потрудился для Моей чести: прославил Меня среди людей и наименовал Богородицею”. После этого видения святой Кирилл часто каялся и осуждал себя за то, что напрасно держал гнев против такого угодника Божия. Потом, собрав всех египетских епископов, он совершил торжественное празднование в честь святого Иоанна Златоуста и записал последнего в церковных книгах в сонме великих святых.

Остальное время своей жизни святой Кирилл прожил среди великих подвигов, заботясь не только о своем спасении, но и о спасении других, и наставляя многих на путь праведный. До нас дошло много сочинений святителя Кирилла Александрийского. Из изъяснительных его сочинений самое лучшее - толкование на Евангелие от Луки. Замечательны также объяснения его на послания к Евреям и Коринфянам, толкования на Песнь Песней, на пророка Исаию и меньших пророков. Превосходно сочинение святителя Кирилла против Юлиана, который с помощью языческих философов писал в защиту язычества и против христианства. Большая часть догматических сочинений Кирилла написаны по делу о нечестивом Нестории. Его обширное сочинение о Святой Троице, известное под именем Сокровище, превосходит все другие ясностью. Два, не очень пространных, догматических сочинения о Святой Троице и сочинение о воплощении и сейчас важны по точности изложения православного учения. Сочинение против антропоморфизма писано святителем Кириллом для некоторых египетских иноков, которые, по неведению, представляли себе Бога в человеческом образе. Святой сочинил и много бесед. Замечательно его слово об исходе души, - как по глубине чувств сокрушенного сердца, так и по мыслям о состоянии душ, разлученных с телом. Оно помещено в славянской Следованной Псалтири и греческом Часослове как весьма назидательное для христиан.

Пробыв на Александрийском патриаршем престоле 32 года (с 412 по 444) и очистив Церковь Христову от всех бывших тогда ересей, написав много душеполезных сочинений, святой Кирилл в мире почил о Господе.

При исходе его предстояла Сама Пречистая Матерь Божия, так как он верно потрудился для Нее и доблестно подвизался за честь Ее. Он по достоинству сопричислен к святому Златоусту, и вместе с ним, пламенея никогда не отпадающей любовью, предстоит как Христу Богу, так и Пречистой Богоматери, пребывая в славе Ее и восхваляя Преблагословенную Деву с рожденным Ею истинным Богом в бесконечные веки.

Краткое житие святителя Кирилла Александрийского

Св. Ки-рилл про-ис-хо-дил из знат-ной и бла-го-че-сти-вой хри-сти-ан-ской се-мьи. Он изу-чил свет-ские на-у-ки, в том чис-ле и фило-со-фию, но боль-ше все-го стре-мил-ся при-об-ре-сти зна-ние Свя-щен-но-го Пи-са-ния и ис-тин хри-сти-ан-ской ве-ры. В юно-сти св. Ки-рилл всту-пил в скит свя-то-го в Нит-рий-ских го-рах, где про-был шесть лет. Пат-ри-арх Алек-сан-дрий-ский Фе-о-фил (385-412 гг.) по-свя-тил его в сан диа-ко-на, при-чис-лил к кли-ру и, ви-дя его ода-рен-ность, по-ру-чил про-из-но-сить про-по-ве-ди.

По смер-ти пат-ри-ар-ха Фе-о-фи-ла св. Ки-рилл еди-но-душ-но был из-бран на пат-ри-ар-ший пре-стол Алек-сан-дрий-ской Церк-ви. Уда-ляя из сре-ды сво-ей паст-вы вра-гов св. ве-ры - иуде-ев и языч-ни-ков, св. Ки-рилл за-бо-тил-ся и об утвер-жде-нии сво-их па-со-мых в ве-ре и бла-го-че-стии. Его пла-мен-ная рев-ность о чи-сто-те хри-сти-ан-ско-го уче-ния и непре-клон-ная твер-дость в за-щи-те ве-ры осо-бен-но об-на-ру-жи-лись в борь-бе с Несто-ри-ем, воз-му-тив-шим сво-ей ере-сью Цер-ковь. Свя-ти-тель Ки-рилл пи-сал уве-ще-ва-тель-ное по-сла-ние к Несто-рию и пись-ма им-пе-ра-то-ру Фе-о-до-сию Млад-ше-му, па-пе и в раз-ные мо-на-сты-ри, опро-вер-гая мне-ния Несто-рия и из-ла-гая ис-тин-ное хри-сти-ан-ское уче-ние о во-пло-ще-нии Сы-на Бо-жия. На III Все-лен-ском Со-бо-ре, со-зван-ном в 431 г. в го-ро-де Ефе-се, свя-ти-тель Ки-рилл был пред-се-да-те-лем. Скон-чал-ся свя-ти-тель в 444 г.

Полное житие святителя Кирилла Александрийского

Свя-ти-тель Ки-рилл, ар-хи-епи-скоп Алек-сан-дрий-ский, вы-да-ю-щий-ся бо-рец за пра-во-сла-вие и ве-ли-кий учи-тель Церк-ви, про-ис-хо-дил из знат-ной и бла-го-че-сти-вой хри-сти-ан-ской се-мьи. Он изу-чил свет-ские на-у-ки, в том чис-ле и фило-со-фию, но боль-ше все-го стре-мил-ся при-об-ре-сти зна-ние Свя-щен-но-го Пи-са-ния и ис-тин хри-сти-ан-ской ве-ры. В юно-сти свя-той Ки-рилл по-сту-пил в скит свя-то-го в Нит-рий-ских го-рах, где про-был шесть лет. Пат-ри-арх Алек-сан-дрий-ский Фе-о-фил (385-412) по-свя-тил его в сан диа-ко-на, при-чис-лил к кли-ру и, ви-дя его ода-рен-ность, по-ру-чил про-из-но-сить про-по-ве-ди.

По смер-ти пат-ри-ар-ха Фе-о-фи-ла свя-той Ки-рилл еди-но-душ-но был из-бран на пат-ри-ар-ший пре-стол Алек-сан-дрий-ской Церк-ви и воз-гла-вил борь-бу с рас-про-стра-нив-шей-ся в Алек-сан-дрии ере-сью Но-ва-ци-а-на, ко-то-рый учил, что хри-сти-ане, от-пав-шие во вре-мя го-не-ний от Церк-ви, не мо-гут быть вновь при-ня-ты ею.

Свя-ти-тель Ки-рилл, ви-дя без-ре-зуль-тат-ность уве-ща-ния ере-ти-ков, до-бил-ся их из-гна-ния из Алек-сан-дрии. Бо-лее опас-ны-ми для Церк-ви яв-ля-лись иудеи, неод-но-крат-но про-из-во-див-шие воз-му-ще-ния, со-про-вож-дав-ши-е-ся звер-ски-ми убий-ства-ми хри-сти-ан. Свя-ти-те-лю при-шлось дол-го бо-роть-ся с этим. Чтобы по-кон-чить и с остат-ка-ми язы-че-ства, свя-ти-тель из-гнал бе-сов из древ-не-го язы-че-ско-го ка-пи-ща и устро-ил на том ме-сте храм. В него бы-ли пе-ре-не-се-ны мо-щи свя-тых бес-среб-ре-ни-ков Ки-ра и Иоан-на. Еще бо-лее труд-ная борь-ба пред-сто-я-ла свя-ти-те-лю с воз-ник-шей несто-ри-ан-ской ере-сью.

Несто-рий, пре-сви-тер Ан-тио-хий-ской Церк-ви, в 428 го-ду был из-бран на Кон-стан-ти-но-поль-скую ка-фед-ру и по-лу-чил воз-мож-ность ши-ро-ко рас-про-стра-нять свое ере-ти-че-ское уче-ние, на-прав-лен-ное про-тив дог-ма-та о нес-лит-ном со-еди-не-нии двух естеств в Ли-це Гос-по-да Иису-са Хри-ста. Несто-рий на-зы-вал Ма-терь Бо-жию не Бо-го-ро-ди-цей, а Хри-сто-ро-ди-цей, под-ра-зу-ме-вая, что она ро-ди-ла не Бо-га, а че-ло-ве-ка Хри-ста. Свя-той Пат-ри-арх Ки-рилл неод-но-крат-но пи-сал Несто-рию и разъ-яс-нял его за-блуж-де-ния, но тот про-дол-жал упор-ство-вать. То-гда свя-ти-тель на-пра-вил кли-ру Кон-стан-ти-но-поль-ской Церк-ви по-сла-ния про-тив несто-ри-ан-ства, а свя-то-му бла-го-вер-но-му ца-рю Фе-о-до-сию Млад-ше-му (408-450) - два трак-та-та с об-ли-че-ни-ем ере-си. Пи-сал свя-ти-тель Ки-рилл и дру-гим Церк-вам - па-пе и дру-гим пат-ри-ар-хам, а так-же ино-кам неко-то-рых мо-на-сты-рей, пре-ду-пре-ждая о воз-ник-но-ве-нии опас-ной ере-си.

Несто-рий на-чал от-кры-тое го-не-ние на пра-во-слав-ных. В его при-сут-ствии один из его при-вер-жен-цев, епи-скоп До-ро-фей, с цер-ков-ной ка-фед-ры про-воз-гла-сил ана-фе-му тем, кто име-ну-ет Пре-свя-тую Де-ву Ма-рию Бо-го-ро-ди-цей.

Несто-рий нена-ви-дел свя-ти-те-ля Ки-рил-ла и в сво-их до-но-сах воз-во-дил на него вся-кие кле-ве-ты и из-мыш-ле-ния, на-зы-вая ере-ти-ком. Свя-ти-тель все-ми си-ла-ми про-дол-жал за-щи-щать пра-во-сла-вие. По-ло-же-ние обост-ри-лось на-столь-ко, что воз-ник-ла необ-хо-ди-мость в со-зы-ве Все-лен-ско-го Со-бо-ра, ко-то-рый от-крыл-ся в 431 го-ду в го-ро-де Ефе-се. На Со-бор при-бы-ло 200 епи-ско-пов от всех хри-сти-ан-ских Церк-вей. Несто-рий, ожи-дая при-бы-тия епи-ско-па Ан-тио-хий-ско-го Иоан-на и дру-гих си-рий-ских епи-ско-пов, не со-гла-шал-ся на от-кры-тие Со-бо-ра. Но от-цы Со-бо-ра на-ча-ли за-се-да-ние. Пред-се-да-тель-ство-вал Алек-сан-дрий-ский пат-ри-арх, свя-ти-тель Ки-рилл. Рас-смот-рев уче-ние Несто-рия, Со-бор осу-дил его как ересь. Несто-рий не под-чи-нил-ся Со-бо-ру, а при-быв-ший епи-скоп Иоанн от-крыл без-за-кон-ный со-бор, ко-то-рый про-воз-гла-сил свя-ти-те-ля Ки-рил-ла ере-ти-ком. Сму-та уве-ли-чи-ва-лась. По по-ве-ле-нию им-пе-ра-то-ра ар-хи-епи-ско-пы Ки-рилл Алек-сан-дрий-ский и Мем-нон Ефес-ский бы-ли за-клю-че-ны в тюрь-му. Этой же ме-ре под-верг-ся и Несто-рий.

Вско-ре свя-ти-те-ли Ки-рилл и Мем-нон бы-ли осво-бож-де-ны, и за-се-да-ния Со-бо-ра про-дол-жа-лись. Несто-рий, не под-чи-нив-ший-ся опре-де-ле-нию Со-бо-ра, был ли-шен са-на и по по-ве-ле-нию им-пе-ра-то-ра со-слан в от-да-лен-ное ме-сто Са-сим, в Ли-вий-ской пу-стыне, где он скон-чал-ся в тя-же-лых му-че-ни-ях: его язык, ху-лив-ший Ма-терь Бо-жию, по-стиг-ла ка-ра - в нем за-ве-лись чер-ви. Опре-де-ле-ние Ефес-ско-го Со-бо-ра под-пи-са-ли так-же епи-скоп Иоанн Ан-тио-хий-ский и осталь-ные си-рий-ские епи-ско-пы.

Свя-ти-тель Ки-рилл управ-лял Алек-сан-дрий-ской Цер-ко-вью 32 го-да: к кон-цу его пло-до-твор-ной де-я-тель-но-сти паства бы-ла очи-ще-на от ере-ти-ков. Мяг-ко и осто-рож-но свя-ти-тель Ки-рилл под-хо-дил к тем, кто по сво-ей про-сто-те и неве-де-нию впа-дал в лож-ное муд-ро-ва-ние. К од-но-му стар-цу, по-движ-ни-ку вы-со-кой жиз-ни, непра-виль-но мыс-лив-ше-му о вет-хо-за-вет-ном пра-вед-ни-ке ар-хи-ерее Мел-хи-се-де-ке как о Сыне Бо-жи-ем, свя-ти-тель об-ра-тил-ся с прось-бой по-мо-лить-ся Гос-по-ду, чтобы Он от-крыл, как пра-виль-но мыс-лить об этом пра-вед-ни-ке. Через три дня ста-рец при-шел к свя-ти-те-лю Ки-рил-лу и ска-зал, что Гос-подь от-крыл ему, что Мел-хи-се-дек был ар-хи-ере-ем и обык-но-вен-ным че-ло-ве-ком.

Свя-ти-тель Ки-рилл су-мел пре-одо-леть предубеж-де-ние к па-мя-ти ве-ли-ко-го свя-ти-те-ля († 407; па-мять 13 но-яб-ря). Пат-ри-арх Алек-сан-дрий-ский Фе-о-фил, род-ной дя-дя свя-ти-те-ля, был про-тив-ни-ком свя-ти-те-ля Иоан-на и пред-се-да-тель-ство-вал на осу-див-шем его Со-бо-ре. Свя-ти-тель Ки-рилл с мо-ло-дых лет на-хо-дил-ся в окру-же-нии про-тив-ни-ков Иоан-на Зла-то-уста и неволь-но при-об-рел про-тив него предубеж-де-ние. Пре-по-доб-ный († ок. 436-440; па-мять 4 фев-ра-ля) неод-но-крат-но пи-сал свя-ти-те-лю Ки-рил-лу и по-буж-дал его вне-сти имя ве-ли-ко-го от-ца Церк-ви в ди-птих свя-тых, но свя-ти-тель Ки-рилл не со-гла-шал-ся. Но од-на-жды он уви-дел во сне див-ный храм, в ко-то-ром на-хо-ди-лась Бо-жия Ма-терь, окру-жен-ная сон-мом Ан-ге-лов и свя-тых, в чис-ле ко-то-рых сто-ял и свя-ти-тель Иоанн Зла-то-уст. Ко-гда свя-ти-тель Ки-рилл хо-тел при-бли-зить-ся к Пре-свя-той Вла-ды-чи-це и воз-дать Ей по-кло-не-ние, свя-ти-тель Иоанн Зла-то-уст не до-пу-стил его. Ма-терь Бо-жия про-си-ла свя-ти-те-ля Иоан-на про-стить свя-то-го Ки-рил-ла, со-гре-шив-ше-го про-тив него по неве-де-нию. Уви-дев, что свя-той Иоанн мед-лит, Ма-терь Бо-жия ска-за-ла: "Про-сти его для Ме-ня, ибо он мно-го по-тру-дил-ся для Мо-ей че-сти, про-сла-вил Ме-ня сре-ди лю-дей и на-име-но-вал Бо-го-ро-ди-цей". Свя-ти-тель Иоанн от-ве-чал: "По Тво-е-му, Вла-ды-чи-це, хо-да-тай-ству про-щаю его", - и за-тем с лю-бо-вью об-нял и об-ло-бы-зал свя-ти-те-ля Ки-рил-ла.

Свя-ти-тель Ки-рилл рас-ка-ял-ся в том, что дер-жал гнев про-тив ве-ли-ко-го угод-ни-ка Бо-жия. Со-звав всех еги-пет-ских епи-ско-пов, он со-вер-шил тор-же-ствен-ное празд-но-ва-ние в честь свя-ти-те-ля Иоан-на Зла-то-уста.

Скон-чал-ся свя-ти-тель Ки-рилл в 444 го-ду, оста-вив мно-го тво-ре-ний. Осо-бен-но сле-ду-ет от-ме-тить тол-ко-ва-ния на Еван-ге-лия от Лу-ки, от Иоан-на, По-сла-ния апо-сто-ла Пав-ла к Ко-рин-фя-нам и Ев-ре-ям, а так-же апо-ло-гию в за-щи-ту хри-сти-ан-ства про-тив им-пе-ра-то-ра Юли-а-на От-ступ-ни-ка (361-363). Огром-ное зна-че-ние име-ют пять книг про-тив Несто-рия, труд о Пре-свя-той Тро-и-це под на-зва-ни-ем "Со-кро-ви-ще", на-пи-сан-ный про-тив Ария и Ев-но-мия, и два дог-ма-ти-че-ских со-чи-не-ния о Пре-свя-той Тро-и-це, от-ли-ча-ю-щи-е-ся точ-но-стью из-ло-же-ния пра-во-слав-но-го уче-ния о Ис-хож-де-нии Свя-то-го Ду-ха. Со-чи-не-ние про-тив ан-тро-по-мор-физ-ма на-пи-са-но свя-ти-те-лем Ки-рил-лом для неко-то-рых егип-тян, ко-то-рые по неве-де-нию пред-став-ля-ли Бо-га в че-ло-ве-че-ском об-ра-зе. В чис-ле тво-ре-ний свя-ти-те-ля Ки-рил-ла име-ют-ся и "Бе-се-ды", сре-ди ко-то-рых осо-бен-но тро-га-тель-но и на-зи-да-тель-но "Сло-во об ис-хо-де ду-ши", по-ме-щен-ное в сла-вян-ской "Сле-до-ван-ной Псал-ти-ри".

Свя-ти-те-лям и Ки-рил-лу, ар-хи-епи-ско-пам Алек-сан-дрий-ским, уста-нов-ле-но сов-мест-ное празд-но-ва-ние в знак глу-бо-кой бла-го-дар-но-сти Свя-той Церк-ви за мно-го-лет-ние неустан-ные тру-ды в утвер-жде-нии дог-ма-тов Пра-во-слав-ной ве-ры и рев-ност-ной за-щи-ты их от ере-ти-че-ских уче-ний.

См. так-же: " " в из-ло-же-нии свт. Ди-мит-рия Ро-стов-ско-го.

Молитвы

Тропарь святителям Афанасию и Кириллу Александрийским

Бо́же оте́ц на́ших,/ творя́й при́сно с на́ми по Твое́й кро́тости,/ не оста́ви ми́лость Твою́ от нас,/ но моли́твами их// в ми́ре упра́ви живо́т на́ш.

Перевод: Боже отцов наших, всегда поступающий с нами по Твоей , не удали милости Твоей от нас, но по их мольбам мирно жизнью нашей управляй.

Ин тропарь святителям Афанасию и Кириллу Александрийским

Де́лы возсия́вше правосла́вия,/ все погаси́вше злосла́вие,/ победи́телие, победоно́сцы бы́сте,/ благоче́стием вся обогати́вше,/ Це́рковь вельми́ украси́вше,/ досто́йно обрето́сте Христа́ Бо́га,// да́рующаго нам ве́лию ми́лость.

Перевод: Воссияв деяниями в защиту православия, все угасив неправомыслие, вы сделались победителями, носящими трофеи; всех обогатив, Церковь величественно украсив, по достоинству обрели вы Христа Бога, по молитвам вашим дарующего всем великую милость.

Тропарь святителю Кириллу Александрийскому

Правосла́вия наста́вниче,/ благоче́стия учи́телю и чистоты́,/ вселе́нныя свети́льниче,/ архиере́ев Богодухнове́нное удобре́ние,/ Кири́лле прему́дре,/ уче́ньми твои́ми вся просвети́л еси́,/ цевни́це духо́вная,// моли́ Христа́ Бо́га спасти́ся душа́м на́шим.

Перевод: Православия наставник, учитель и чистоты, вселенной светильник, архиереев украшение, Кирилл премудрый, учением твоим ты все просветил, лира духовная, моли Христа Бога о спасении наших душ.

Кондак святителям Афанасию и Кириллу Александрийским

Священнонача́льницы велича́йшии благоче́стия,/ и до́блии побо́рницы Це́ркве Христо́вы,/ вся соблюди́те пою́щия:/ спаси́, Ще́дре,// ве́рою чту́щия Тя.

Перевод: Иерархи величайшего благочестия и доблестные защитники Церкви Христовой! Храните всех, воспевающих: «Спаси, Милостивый, с верою чтущих Тебя!»

Кондак святителю Кириллу Александрийскому

Бе́здну нам уче́ний богосло́вия источи́л еси́/ я́ве от исто́чник Спа́совых,/ е́реси погружа́ющую, блаже́нне Кири́лле,/ и ста́до невреди́мо от треволне́ний спаса́ющую,/ страна́м бо всем наста́вник, преподо́бне,// я́ко Боже́ственная явля́я.

Перевод: Ты с ясностью излил нам бездну Богословских учений из источников Спасителя, потопляющих , Кирилл, и сохраняющих невредимой от штормов, ибо ты учитель всех концов Земли, Божественное изъясняющий.

О, всесвяти́и отцы́ Афана́сие и Кири́лле, те́плии на́ши засту́пницы, ересе́й потреби́тели, благоче́стия защи́тители, неду́жным вра́чеве, в беда́х помо́щницы и все́м притека́ющым к ва́м те́плии предста́тели, помози́те на́м, гре́шным, в се́м житии́, и умоли́те Го́спода Бо́га дарова́ти на́м грехо́в оставле́ние и Ца́рствия Небе́снаго насле́дие, да всегда́ прославля́ем Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, и ва́ше ми́лостивное предста́тельство, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Каноны и Акафисты

Акафист святителям Афанасию Великому и Кириллу, архиепископам Александрийским

Кондак 1

Избрании от Небеснаго Пастыреначальника отцы наша, пресветлая двоице святителие Афанасие и Кирилле, великаго Александрийскаго града первопрестольницы, оружием креста и молитвы враги Церкве Христовы победившии, песньми духовными восхваляем вас, святых заступников наших. Вы же яко имущии дерзновение ко Господу, молитеся за Церковь Православную, за град ваш и вся люди с любовию зовущия:

Икос 1

Ангели земнии и человецы небеснии явистеся, святителие Афанасие и Кирилле, егда озарившеся светом истиннаго богопознания, яко два светила просвещали есте по преемству друг другу на престоле патриаршем всю землю и яко велиции иерарси и учителие наши заградили есте еретиков злославных учение, благочестием напояюще верных. Темже и мы, истинною верою Христовою утвержденнии, воспеваем вам, защитникам Церкве Православныя, сице:
Радуйтеся, прелести мира сего отвергшии.
Радуйтеся, чистаго и непорочнаго жития неусыпающии хранители.
Радуйтеся, Единаго Христа всем сердцем возлюбившии.
Радуйтеся, волю свою воли Божией покорившии.
Радуйтеся, образ истинныя веры в себе показавшии.
Радуйтеся, мужественно иго Христово на себе возложившии.
Радуйтеся, божественныя премудрости исполненнии.
Радуйтеся, Духа Пресвятаго сосуди избраннии.
Радуйтеся, вернии делатели винограда Христова.
Радуйтеся, Церкве Православныя украшение.
Радуйтеся, архипастыри святыя Александрийския Церкве.
Радуйтеся, вечныя радости наследницы.
Радуйтеся, святители Афанасие и Кирилле, Православия столпи непоколебимии и богомудрии учители.

Кондак 2

Видя Сердцеведец Господь твердое твое изволение, мудрость и благочестие, поставляет тя, отче Афанасие, на свещнице Церкве Александрийския, да свет святаго Евангелиа возсияет во странах Востока и просвещеннии тобою людие воспевают Богу хвалебную песнь: Аллилуиа.

Икос 2

Разумом светлым и сердцем чистым изволению Божию повинувшеся, иго Христово благое вземше, по стопам апостолов последовали есте на нивы духовныя, отцы наши Афанасие и Кирилле, обильно сеюще слово Божие, просвещающе паству свою благодатию и в вере истинней утверждающе многих. Темже и мы, вашими богомудрыми ученьми просвещаемии, взываем сице:
Радуйтеся, издетска Богом благословеннии.
Радуйтеся, в истинней простоте и безмолвии пожившии.
Радуйтеся, от юности себе Богу посвятившии.
Радуйтеся, еще во отрочестве любовию к слову Божию напоеннии.
Радуйтеся, житие иноческое возлюбившии.
Радуйтеся, Господеви верно послужившии.
Радуйтеся, благодать священства достойно восприявшии.
Радуйтеся, безкровную жертву о людех приносившии.
Радуйтеся, пастыри и учители Церкве премудрии.
Радуйтеся, апостолов достойнии преемницы.
Радуйтеся, неумолкающии глашатаи истиннаго благочестия.
Радуйтеся, града Александрии щите и ограждение.
Радуйтеся, святители Афанасие и Кирилле, Православия столпи непоколебимии и богомудрии учители.

Кондак 3

Силою разума своего, просвещеннаго благодатию, Троицу Единосущную: Отца Безначальнаго, Сына же воплощеннаго и Духа Всесвятаго проповедал еси, блаженне Кирилле, явив же ся Богородицы поборник и защитник от еретических учений. Мы же тя, яко божественнаго тайнописца Пребожественныя Троицы прославляем и твоим учением осиявшеся, воспеваем прославльшему тя Христу Богу: Аллилуиа.

Икос 3

Имуще ревность велию по Бозе, оружием Креста Христова вооружившеся и меч слова Божия восприимше, яко добропобеднии воини Отца Небеснаго противустали есте врагу спасения диаволу, отцы всеблаженнии Афанасие и Кирилле, плевелы еретических учений скоро посекающе, душы заблуждших чад Божиих спасающе, верныя же во благочестии и вере православием укрепляюще. Темже и нас предстательством вашим просветите, любовию поющих тако:
Радуйтеся, в постничестве и воздержании великим пустынножителем поревновавшии.
Радуйтеся, примером вашея жизни обратившии многих ко Господу.
Радуйтеся, Евангельския истины благовестители.
Радуйтеся, наставницы наши во исповедании православныя веры.
Радуйтеся, Живоначальныя Троицы почитатели.
Радуйтеся, яко Серафими огнем любве ко Господу горящии.
Радуйтеся, искоренители еретическаго служения.
Радуйтеся, прославившии истиннаго Бога во Святей Троице покланяемаго.
Радуйтеся, безбожных и нечестивых обличители.
Радуйтеся, паствы вашея добрии хранители.
Радуйтеся, яко вами святая вера прославляется.
Радуйтеся, яко и мы грешнии имя ваше с верою призываем.
Радуйтеся, святители Афанасие и Кирилле, Православия столпи непоколебимии и богомудрии учители.

Кондак 4

Бурю злобы и ненависти воздвиже диавол, ища арианским зловерием погубити Церковь Христову чрез соблазненных им. Ты же, отче Афанасие, слово спасения в Никеи на Первем Вселенстем Соборе велегласно возгласил еси, Ариева мнения вся упразднил еси, и Святыя Троицы державу во всем мире проповедал еси. Темже во вся концы земли истинную веру благовествовал еси, верныя же научая Богу, Содетелю всех, с любовию воспевати: Аллилуиа.

Икос 4

Слышавше, святители Афанасие и Кирилле, глас Христов, к подвигу стояния за веру даже до смерти призывающий, Пастыреначальнику Христу последовасте, покоя не имуще ради неусыпных трудов во спасение паствы от волков, расхищающих ю, и подвиг сей чрез все житие ваше понесше, ныне вечный покой в райских обителех обретосте. Мы же очи сердец наших возводяще ко Господу, по долгу любве прославляем память вашу, со умилением зовуще сице:
Радуйтеся, Троицы Святыя вернии служители.
Радуйтеся, истины Христовы пламеннии ревнители.
Радуйтеся, еретическая учения безумнаго Ария мужественно обличившии.
Радуйтеся, поборницы правыя веры непоколебимии.
Радуйтеся, богомудрыми словесы уста заблуждших заградившии.
Радуйтеся, Церковь Христову от лжеучений сохраняющии.
Радуйтеся, пастыри, волков от стада Христова отгоняющии.
Радуйтеся, душу свою за чад духовных положите готовии.
Радуйтеся, сокровищницы богословия преизобильнии.
Радуйтеся, насадители истиннаго благочестия.
Радуйтеся, богоблаженнии исповедницы православныя веры.
Радуйтеся, ко спасению верным путеводители.
Радуйтеся, святители Афанасие и Кирилле, Православия столпи непоколебимии и богомудрии учители.

Кондак 5

Боготечная звезда, возсиявшая во Александрии, явился еси, святителю Кирилле, просвещаемый от Солнца Правды Христа Бога, своим немерцающим светом озаряющий страны Востока и якоже звезда Вифлеемская, верный путь ко Христу показал еси, да просвещеннии тобою людие воспоют Ему благодарственную песнь: Аллилуиа.

Икос 5

Видяще чада Церкве Александрийския евангельское благовестие ваше и стояние до смерти за Церковь Христову и правду Божию, обращахуся от еретических заблуждений к истинней вере. Вы же, яко пастыри добрии, с любовию приимали есте ищущих спасения, Господа всем сердцем благодаряще за милость Его к кающымся. Сего ради радостными песнопеньми восхваляем вас, отцы святии, и глаголем:
Радуйтеся, молитвенницы, Духом Божиим озареннии.
Радуйтеся, светильницы, просвещающии души наша.
Радуйтеся, разум свой в послушание веры предавшии.
Радуйтеся, право славити Бога нам завещавшии.
Радуйтеся, благодатию Христовою еретическая мудрования побеждавшии.
Радуйтеся, верных от ересей оградившии.
Радуйтеся, диавола и слуг его обличившии.
Радуйтеся, преславнии верующих заступницы.
Радуйтеся, ревностию по вере пророку Божию Илии уподобившиися.
Радуйтеся, яко пророк Даниил и трие отроцы мужественно Бога прославившии.
Радуйтеся, чрез все житие на ниве Господней потрудившиися.
Радуйтеся, и по смерти от паствы своея любовию не отлучившиися.
Радуйтеся, святители Афанасие и Кирилле, Православия столпи непоколебимии и богомудрии учители.

Кондак 6

Проповедник истиннаго учения о Христе и Пречистей Его Матере миру явился еси, святителю отче Афанасие, силою благодатнаго слова твоего и богодухновенных писаний лесть богохульную Ария посрамил еси и многия беды от врагов Православия претерпел еси: изгнание неправедное от престола Александрийска, темничное заключение и гонения. Сего ради вси зряще тя, яко пастыря добраго, душу свою за овцы полагающаго, возопиим Богу прославляющему святыя Своя: Аллилуиа.

Икос 6

Возсияли есте яко светила на небе церковнем, святители Афанасие и Кирилле, подвигом жития вашего показующе всем верным путь к незаходимому Свету Христу. Темже молим вас, помозите тму неверия и развращения в мире Божием разгнати, да вси любящии и чтущии Бога в духе и истине, взывают вам сице:
Радуйтеся, весь мир словесы вашими озарившии.
Радуйтеся, звезды светлыя, освещающия нас в нощи греховней.
Радуйтеся, Церкве Христовы незаходимое сияние.
Радуйтеся, истинныя веры ревнители.
Радуйтеся, яко во всех странах Востока изыде вещание учения вашего.
Радуйтеся, во изгнании и гонении от еретиков Бога благодарившии.
Радуйтеся, поношения многая от них мужественно претерпевшии.
Радуйтеся, поборницы веры во Христа неустрашимии.
Радуйтеся, всех, за истину гонимых, прибежище.
Радуйтеся, всем нам отцы духовнии и наставницы благочестия.
Радуйтеся, путеводители наши во Отечество Небесное.
Радуйтеся, святители Афанасие и Кирилле, Православия столпи непоколебимии и богомудрии учители.

Кондак 7

Хотяще изгнати тя с престола Церкве Александрийския, еретицы оклеветаша тя, святителю отче Кирилле, пред царем Феодосием. Егда же сей добрее твое житие уведе, абие посрами клеветавших и соборище их еретическое разгна, еретика же Нестория с патриаршаго престола Царьграда сверже, тя же постави главою Вселенскаго Собора во Ефесе. Ты же, отче святый, ересь Нестория на Соборе посрамив, Богородицу и Матерь Света возвеличил еси и Бога прославил еси, воспевая Ему благодарственную песнь: Аллилуиа.

Икос 7

Новаго винограда Христова вашими труды насажденнаго достойнии делатели и хранители явистеся, отцы святии, и яко вернии раби Христовы, в радость Господа Своего вшедшии, на Небесех ныне ликовствуете и молитвами своими утверждаете веру нашу, ко спасению ходатаиствующе пред Богом за нас грешных, да благодарне воспеваем сице:
Радуйтеся, ересей Ария и Нестория обличители.
Радуйтеся, защитницы наши от зловредных мудрований.
Радуйтеся, наставницы заблуждших от пути праваго.
Радуйтеся, яко светом боговедения просвещаете помраченныя умом.
Радуйтеся, струями благодати сердца многих напоившии.
Радуйтеся, неусыпнии стражи нашего спасения.
Радуйтеся, воини Христовы, еще в жизни от Него славою венчаннии.
Радуйтеся, яко подвиги и труды ваша вернии немолчно воспевают.
Радуйтеся, богатство духовное многим людем принесшии.
Радуйтеся, к пристанищу спасения их направившии.
Радуйтеся, научающии нас радоватися о Господе.
Радуйтеся, скорби наша в радость претворяющии.
Радуйтеся, святители Афанасие и Кирилле, Православия столпи непоколебимии и богомудрии учители.

Кондак 8

Странно и дивно воистинну есть видети, како новая буря прииде на Церковь Божию, егда царь Иулиан вся идольская капища отверзе, жертвы ложным богам творя. И паки на тя, святителю Афанасие, воста, яко врази веры Христовы рекоша царю: «Аще Афанасиа не погубиши, несть мощно христианство извести». Ты же, отче святый, прерочествовал еси, яко сей мятеж скоро разрушится и противоборствовал еси богоотступнику Иулиану, умоляюще Господа и Пречистую Его Матерь разрушити злое его на христиан умышление, да вси вернии благодарно поют Богу песнь: Аллилуиа.

Икос 8

Вси сынове российстии проповедуют благодатную помощь вашу, святители предивнии Афанасие и Кирилле, от лет бо древних отцы наша уведеша вас, яко заступников от нашествий иноплеменных и избавителей от моровых поветрий. Темже и мы, вернии чада Церкве Христовы в земли Российстей, приносим вам хваление сие наше:
Радуйтеся, в земли Российстей верными возлюбленнии.
Радуйтеся, Православия в стране нашей поборницы.
Радуйтеся, о любящих и чтущих вас предстатели.
Радуйтеся, податели света Христова народом православным.
Радуйтеся, многим двери в Царствие Небесное отверзшии.
Радуйтеся, о спасении рода христианскаго ходатаи.
Радуйтеся, праведным житием вашим вся окрестныя страны удивившии.
Радуйтеся, яко вси благочестивии людие о именах ваших веселятся.
Радуйтеся, любве Христовы истиннии хранители.
Радуйтеся, христианом всех времен в молитвах наставницы.
Радуйтеся, венцем терпения на земли венчаннии.
Радуйтеся, светом вечным на Небеси осияннии.
Радуйтеся, святители Афанасие и Кирилле, Православия столпи непоколебимии и богомудрии учители.

Кондак 9

Всякое естество ангельское удивися славному житию твоему на земли, святителю отче Кирилле, ибо показа тя Господь твердаго заступника Православия. Ты бо повсюду Евангельския истины возвещал еси, верных утешая и тако сохранял еси их от еретических учений. Темже и ныне не оставляй нас, грешных, но всех чад Божиих в православии и единомыслии утверди, да в радости духовней воспоем Троице Святей благодарственную песнь: Аллилуиа.

Икос 9

Ветии многовещанныя превзошли есте силою богодухновенных словес и писаний ваших, святители богомудрии Афанасие и Кирилле, вы бо воплощенное Слово богословили есте, просвещающе души многих, верно показующе им путь ко спасению, по немуже сами неуклонно шествовали есте до блаженныя кончины вашея. Мы же радующеся, яко таковы имамы учители жизни духовныя и молитвенники, прославляем вас, отцы святии, глаголюще:
Радуйтеся, пастыри добрии, о славе Господней ревновавшии.
Радуйтеся, дарованный вам талант приумножившии.
Радуйтеся, странницы земнии, во Отечество Небесное вшедшии.
Радуйтеся, с лики небесных сил ныне торжествующии.
Радуйтеся, светила, во тме заблуждения сущих озарившая.
Радуйтеся, сего ради велии во Царствии Божием нареченнии.
Радуйтеся, венцы исповедническими от Бога украшеннии.
Радуйтеся, в лице святителей великих славою многою превознесеннии.
Радуйтеся, богомудрии вселенныя учители.
Радуйтеся, со всеми угодники Божии о нас Господу молящиися.
Радуйтеся, яко вами прославляется вера христианская.
Радуйтеся, яко имена ваша написана суть на Небесех.
Радуйтеся, святители Афанасие и Кирилле, Православия столпи непоколебимии и богомудрии учители.

Кондак 10

Спасти хотя стадо Христово от погибели, святителю Афанасие, не убоялся еси прещений царских, ни клевет от еретиков, ни заключения темничнаго, но вся сия, яко доблий воин Христов претерпев, не преставал еси просвещати паству твою, моля ученики твоя твердо стояти во истинней вере, ниже козней вражиих устрашатися, но и в скорбех и напастех за вся благодарити Бога, поюще Ему песнь: Аллилуиа.

Икос 10

Стена есте несокрушимая всем православным людем, двоице всехвальная и досточудная, святители Афанасие и Кирилле, ибо Небесе и земли Творец избра вас быти на земли твердии защитницы и непоколебимии столпи веры истинныя, и к лику великих святителей и учителей Церкве Христовы сопричте. Темже умолите благодати Божия сподобитися и в истине устояти всем нам, любящым вас и вопиющым таковая:
Радуйтеся, истину Христову пред людьми небоязненно вещавшии.
Радуйтеся, догматов церковных хранители.
Радуйтеся, божественная словеса в сердцах своих носившии.
Радуйтеся, богомудрыми писаньми вашими сокровище духовное нам оставившии.
Радуйтеся, душ наших от лести сатанинския защитницы.
Радуйтеся, яко молитвами вашими побеждаем козни диавольския.
Радуйтеся, душевных и телесных недугов наших целители.
Радуйтеся, напастьми обуреваемых тихое пристанище.
Радуйтеся, всякаго добра временнаго и вечнаго податели.
Радуйтеся, ходатаи наши пред престолом Судии Небеснаго.
Радуйтеся, яко чистым сердцем Бога ныне зрите.
Радуйтеся, яко и по отшествии в Небесныя обители попечения о нас не оставляете.
Радуйтеся, святители Афанасие и Кирилле, Православия столпи непоколебимии и богомудрии учители.

Кондак 11

Пение молебное наше, во храме пред чудотворною иконою вашею приносимое днесь, милостиво услышите, святители Христовы Афанасие и Кирилле, и требующым вашея благодатныя помощи будите предстатели и молитвенницы, вся благая им дарующе: недужным исцеление, скорбящым утешение, в напастех сущым избавление, да о вас радующеся и Бога славяще, воспоем Ему: Аллилуиа.

Икос 11

Светозарнии светильницы и чудотворцы явистеся, святители Божии Афанасие и Кирилле, от лет древних и до ныне Отечество наше не оставляющии: якоже бо глаголет о том древний летописец, во времена нашествия Батыева Велик Новград заступи Бог и вы, святители Христовы. Темже молим вас, отцы святии, прегрешений оставление даровати всем людем российским чтущым любовию святую память вашу и вопиющым тако:
Радуйтеся, яко во всех странах православных имена ваша прославляются.
Радуйтеся, яко и в земли Российстей церкви во имя ваше созидаются.
Радуйтеся, полчищам агарян путь на Великий Новград преградившии.
Радуйтеся, страны нашея великоименитии покровители.
Радуйтеся, град Москву храмом в вашу честь освятившии.
Радуйтеся, землю нашу и верных чад Церкве Русския возлюбившии.
Радуйтеся, яко сынове Российстии ходатайством вашим спасаются.
Радуйтеся, яко вси вернии молитвами вашими от бед и скорбей свобождаются.
Радуйтеся, в тяжких обстояниих и напастех надеждо наша и заступление.
Радуйтеся, всем нам в годину скорбей дивное утешение.
Радуйтеся, яко молитвами вашими Владыку всех умилостивляете.
Радуйтеся, яко вами красуется и укрепляется Церковь Христова.
Радуйтеся, святители Афанасие и Кирилле, Православия столпи непоколебимии и богомудрии учители.

Кондак 12

Благодать, данную вам от Бога ведуще, память вашу общую празднуем, святители Христовы Афанасие и Кирилле, и усердно к вашему честному образу притекающе, предстательством вашим, яко необоримою стеною ограждаемся, явистеся бо нам целители недугов, наставницы заблуждших и скории помощницы всем призывающым вас и воспевающым Христу Богу песнь: Аллилуиа.

Икос 12

Поюще дивное ваше житие на земли и славу яже на Небеси, смиренно молим вас, святители Афанасие и Кирилле, силу свыше православным христианом на враги видимыя и невидимыя даровати; будите нам, отцы всеблаженнии, во всем благии помощницы, благословите нас миром и любовию, подайте нам твердую веру, чистоту жизни и страх Божий, да вси, душевний покой обретше, в радости воспоем вам тако:
Радуйся, Афанасие, безсмертию тезоименитый.
Радуйся, великий учителю Церкве Христовы.
Радуйся, Кирилле, суемудрия Несториева разорителю.
Радуйся, Александрийскаго престола славо и утверждение.
Радуйся, Афанасие, из Отечества твоего правды ради изгнанный.
Радуйся, в тайне любовию паствы твоея хранимый.
Радуйся, Кирилле, добре и верно за честь Пресвятыя Богородицы потрудивыйся.
Радуйся, яко исходу твоему Сама Пречистая Матерь Господа предстояще.
Радуйся, Афанасие, яко великий Антоний завеща тебе ризу свою.
Радуйся, яко мощи твоя во храме Святыя Софии Цареградския положени быша.
Радуйся, Кирилле, премудрости Божия проповедниче.
Радуйся, архиерею Бога Вышняго.
Радуйтеся, святители Афанасие и Кирилле, Православия столпи непоколебимии и богомудрии учители.

Кондак 13

О пастыри наши всехвальнии, святители Афанасие и Кирилле, приимите малое сие моление наше, от умиленнаго сердца вам приносимое, испросите нам у Христа Бога утверждение в вере истинней, еже ходити нам в заповедех Господних безпорочно, и к Царствию Небесному предстательством вашим приведите всех, да сподобимся радостно воспевати вкупе с вами победную песнь: Аллилуиа.

Этот кондак читается трижды, затем 1 -й икос: «Избрании от Небеснаго Пастыреначальника... » и 1-й кондак: «Ангели земнии...»

Молитва святителям Афанасию и Кириллу Александрийским

О всесвятии отцы Афанасие и Кирилле, теплии наши заступницы, ересей потребители, благочестия защитители, недужным врачеве, в бедах помощницы и всем притекающым к вам теплии предстатели, помозите нам, грешным, в сем житии, и умолите Господа Бога даровати нам грехов оставление и Царствия Небеснаго наследие, да всегда прославляем Отца и Сына и Святаго Духа, и ваше милостивное предстательство, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Кирилл , архиепископ александрийский, святой отец и учитель Восточной церкви первой половины V столетия († 444). Его имя и вся церковно-общественная и литературная деятельность тесно связаны с известным в истории христианской церкви противонесторианским движением, жизненным нервом которого были долгие споры о лице Христа, как Искупителя и Спасителя мира, о способе соединения в единой личности Христа божеской и человеческой природ. Значение и положение святого Кирилла Александрийского вполне справедливо приравнивается к положению святого Афанасия Великого. Как этот последний был главным действующим лицом в великую эпоху противоарианских споров, так и святой Кирилл Александрийский был главным вдохновителем церковного самосознания во времена несторианских движений, сменивших собою арианскую смуту. Замечательно, что и на этот раз доминирующее значение принадлежало александрийской церкви в лице ее видного представителя, каким действительно и был святой Кирилл Александрийский и по своей административной, и, главным образом, по литературной деятельности. Святой Кирилл Александрийский – безусловно, великий отец Восточной церкви. О его жизни; до времен выступления в 412 году в звании архиепископа александрийской церкви нам известно очень мало. Сохранились только краткие сведения, что он приходился племянником знаменитого Феофила, архиепископа александрийского, и еще в молодости прекрасно изучал Священное Писание и творения лучших представителей христианкой учености – Дионисия Александрийского , – Афанасия Великого, Василия Великого, Амфилохия Иконийского, Аммона Адрианопольского, Иоанна Златоуста (о чем свидетельствуют многочисленные выдержки из творений указанных отцов в его сочинениях). Некоторое время он был строгим подвижником нитрийских монастырей (письмо 25 к Кириллу Исидора Пелусиота). По желанию Феофила, Кирилл вступил в клир Александрийской церкви, среди которой пользовался большою популярностью, как назидательный проповедник. Когда в 412 году скончался Феофил, александрийские христиане предпочли Кирилла всем прочим кандидатам и выразили желание видеть его архиепископом Александрийской церкви. Таким образом, в 412 году началась его церковно-общественная деятельность в звании епископа. По своему характеру она разделяется на два периода: а) донесторианский , до 428 года, обнимающий первые семнадцать лет его епископского служения, и б) несторианский до 444 года, – года его смерти, – посвященный, главным образом, на борьбу с Несторием и его ересью.

Еще до борьбы с несторианством, святой Кирилл Александрийский проявил энергичную административно-научную деятельность. Глазным образом, он боролся с новацианством (Сократ, Ц. И. VII, 7), иудейством и язычеством. Особенно упорна была его борьба с язычеством, которое в данное время пользовалось покровительством александрийского префекта язычника Ореста и вдохновлялось философскою деятельностью известной Ипатии, женщины-философа. Ипатия, находившая административную поддержку в Оресте, считалась оплотом язычества и вызывала чувство недовольства в христианском населении. Это чувство негодования не редко отливалось в форму открытых столкновений между язычниками и христианами. Во время одной демонстрации Ипатия была убита. Некоторые историки (Шрекк, Толанд, Арнольд и другие), на основании свидетельств древнего языческого писателя Дамасция, считают самого Кирилла Александрийский непосредственным вдохновителем убийства Ипатии, но другие более беспристрастные ученые (Коппалик; смотреть подробнее в его сочинении: Cyrillus von Alexandrien: eine Biographie nach den Quellen gearbeitet, 1881) совершенно оправдывают Кирилла Александрийского в непосредственном и даже косвенном участии в убиении Ипатии, считая эго злодеяние делом так называемых параволанов , – этих членов погребальной общины, которые на ряду с выполнением погребальной профессии отличалась крайнею разнузданностью своих нравов и являлись постоянными участниками всевозможных возмущений. Замечательно, что историк Сократ (в Церковной Истории), при своем враждебном отношении к Кириллу Александрийскому, оправдывает его в убийстве Ипатии. Ни разу не возводили на него вину в этом злодеяния и все его многочисленные несторианские оппоненты, старавшиеся отыскать темные стороны в его жизни и деятельности. Кирилл Александрийский действовал в борьбе с язычеством, а равно – с иудейством и новацианством исключительно мирными средствами нравственного воздействия путем слова и убеждений. Уже в донесторианский (до 428 год) период Кирилл Александрийский написал целый ряд сочинений, которые обнаруживают в нем недюжинные литературные таланты и глубокую богословскую эрудицию. Главное внимание Кирилла Александрийский за этот период было обращено на изучение Священного Писания. Кассиодор (Eib. de inst. div. lit. t. II, p. 508 год) и Никифор Каллист (Hist, eccles. кн. XIV, гл. 14) свидетельствуют, что Кирилл Александрийский объяснял в своих трудах все Священное Писание. Если объединить всю экзегетическую литературную производительность святого отца, то она сводится к следующим результатам: 1) «О поклонении Богу духом и истиною» – трактат в 17 книгах (Migne gr. t. LXVIII), в котором раскрывается главная мысль, что Христос отменил закон Моисея только в букве, а не по духу; характеризуя в последовательном изложении таинственный духовный смысл всех постановлений Моисеева обрядового закона, святой отец представляет связную историю божественного домостроительства нашего спасения. 2) «Изящные изречения» (Γλαφυρὰ у Migae gr. t. LXIX, col. 1–678) – сочинение (в 13 книгах), составляющее продолжение предыдущего трактата; в нем, на основании Пятикнижия Моисея, делается попытка представить связную историю ветхозаветной церкви от Адама до Иисуса Навина, с оттенением выдающихся фактов ветхозаветной истории, характеризующих христианскую идею божественного домостроительства о спасении людей. Эту же идею проводит он и в дальнейших истолковательных трудах. 3) «Толкованиях на книги пророка Исаии» (Migne gr. t. LХХ), 4) «Толкованиях на 12 малых пророков» (на Захарию и Малахию у Migne gr. t. EХХII, col. 9–364, а на остальных 10-ти в EХХI томе) и 5) «Толкованиях на Псалмы»» (Migne gr. t. LXIX, col. 699–1247), по 19-й Псалом включительно. Все эти толкования сохранились в полном виде. Известны также отрывки его толкований и на другие ветхозаветные книги – на пророка Иезекииля, книги Царств, Песнь Песней, пророка Иеремии, Варуха и Даниила (Migne gr. t. LXIX, col. 679–1294; t. LXX, col. 1451–1462). Из новозаветных книг сохранились толкования на Евангелия Луки и Иоанна (из 12-ти книг последнего имеются ныне только 7я и 8я Migne gr. t. LXXIII-LXXIV, col. 9–756), а в незначительных отрывках также толкования на Евангелие Матфея, на Деяния Апостольские, на послания Апостола Павла к Коринфеям (первое и второе), к Евреям и Римлянам, на соборные послания Ап. Иакова, Петра (первое и второе), Иоанна (первое) и Иуды (Migne gr. t. LXXIV, col. 758–1024). Во всех своих толкованиях Кирилл Александрийский придерживается александрийского метода: усматривает не только исторический, но и духовно-таинственный смысл. В новозаветных толкованиях особое внимание обращает на уяснение учения о лице Сына Божия, что вызывалось, конечно, потребностями противоарианской борьбы.

Этими же потребностями было вызвано написание им и специальных догматико-полемических трактатов, из которых теперь известны следующие три: 1) «Сокровище учения о Святой и Единосущной Троице» (Migne gr. t.LXXV, col. 9–656), 2) «Семь собеседований о Святой и Животворящей. Троице» (Migne gr. t. LXXV, col. 657–1124) и 3) «Книга о святой и Животворящей Троице» (Migne gr. t. LXXV, col. 1124–1146). В этих произведениях главною темою служит раскрытие учения о Божестве Сына Божия и Святого Духа против лжеучения Евномия и духоборцев. Особенно ценны его рассуждения по вопросу о Святом Духе. К ним обращаются очень часто католики для доказательства своего учения о Filioque, хотя самое обоснование филиоквистических тенденций не выдерживает строго научной критики (смотреть об этом в сочинении † профессора А. Ф. Гусева, Старокатолический ответ на наши тезисы по вопросу о Filioque, и пресуществлении, Казань 1903 стр. 77 сл., где можно найти и католическое, а также старокатолическое, толкование мест из сочинений святого Кирилла Александрийского , по вопросу о Filioque). Первое и третье из указанных сочинений по преимуществу положительного характера: они посвящены выяснению основ положительного христианского учения о Сыне и Святом Духе. Третье же сочинение – полемического содержания и посвящено критике евномианских положений. Между прочим, «Сокровище учения...» замечательно еще в том отношении, что в нем проглядывают первые проблески позднейшего схоластицизма: здесь целый ряд подразделений – вопросов и ответов, мельчайших доказательств и обоснований.

С момента распространения в обществе несторианских заблуждений (с 428 года) начинается второй и последний период жизни и деятельности святого Кирилла Александрийского. Борьба с несторианством и его заблуждениями с этих пор поглощает все внимание святого отца до самого конца его жизни. Святой Кирилл начал борьбу с Несторием – лишь только прошла первая молва об его заблуждении, лишь только его злополучные речи, произнесенные в Константинополе в порицание термина «Богородицы» (Θεοτόκος), проникли в Египет, в различные египетские монастыри и произвели здесь среди монахов сильную смуту. Александрийский пастырь, блиставший своим богословским образованием, умом и начитанностью и в то же время отличавшийся неусыпною пастырскою деятельностью и энергией, сразу заметил своим тонким умом, что в основе нападок Нестория на термин «Богородица» лежит вовсе не простое недомыслие, а целая доктрина, посылки которой заключают в себе положения, противные общему духу христианского миросозерцания. И вот, желая предостеречь от лжеучения Нестория весь христианский мир и, в частности, монахов подчиненных ему египетских монастырей, он посылает одно за другим свои первые противонесторианские сочинения во все концы римской империи. Прежде всего, он предостерегает от ереси особым окружным посланием, которое прямо предназначалось монахам нитрийских монастырей. Далее так называемое пасхальное послание, которое ежегодно рассылалось александрийским епископом в силу постановления никейского собора (325 год), с извещением о дне празднования Пасхи, точно также содержало в себе подобное предостережение. А после того как святой Кириллу Александрийскому сделалось известно, что Несторий не только не прекращал своей пропаганды, а, напротив, сделал даже поручение пресвитеру Фотию написать особое опровержение на указанные выше послания, получившие в это время широкое распространение, – тогда святой Кирилл Александрийский нашел нужным сделать предостережение уже самому Несторию и с этою целью написал ему дружественное письмо с указанием на его неправомыслие.

Конечно, во всех этих случаях, – как показывает самый тон указанных посланий, – александрийский пастырь руководился благими целями: он желал предостеречь от вновь нарождающегося заблуждения, в смысл которого, может быть, – особенно на первых порах – проникали очень немногие. Нельзя думать, что оппозиция Кирилла в данном случае носила личный характер. До выступления Нестория со своим заблуждением Кирилл Александрийский находился с ним в дружеских отношениях, и когда получил известие об избрании (в 428 году) Нестория на кафедру Константинополя, то выразил письменно свое чувство восторга по поводу такого избрания. Словом, ясно, что Кирилл Александрийский действовал бескорыстно. Но в Константинополе при дворе на дело взглянули иначе. Там на внутренние мотивы деятельности Кирилла Александрийского обратили менее всего внимания и выказали недовольство по поводу того, что Кирилл своими посланиями производит в церкви новые смуты. Были недовольны главным образом тем, что только что установившееся в церкви спокойствие – после упорных арианских споров – снова нарушается. Конечно, подобное недовольство двора было произведено не без участия Нестория, который в виду надвигающейся на него бури прежде всего должен был и, конечно, счел нужным заручиться симпатиями двора по отношению к себе и антипатиями – по отношению к Кириллу Александрийскому. Пущены были в дело и обычные в данном случае наговоры. Нашлись и какие-то обвинители святого Кирилла Александрийский из числа лиц, проживавших в Константинополе и недовольных его распоряжениями, как патриарха, в сфере компетенции александрийской церкви. Кратко сказать, началась все та же интрига, невинною жертвой которой был одно время и Афанасий Великий .

Когда святой Кирилл Александрийский получил известие из Константинополя о подобном положении дела, то счел необходимым снова заявить себя защитником истины и противником заблуждения. В данном случае он снова написал Несторию второе письмо; в очень сдержанном широколюбивом тоне, автор убеждал здесь своего противника оставить соблазн и отказаться от своих заблуждений. При этом Кирилл Александрийский в очень подробных чертах излагает и свои положительные воззрения по затронутому Несторием вопросу и подтверждает их ссылками на Священное Писание и на произведения христианской письменности. Несторий со своей стороны обвинял святого Кирилла Александрийского главным образом в том, что он сам де является еретиком и проводит по затронутому вопросу взгляды Аполлинария. По мнению Нестория, Кирилл Александрийский говоря об ἕνωσις καϑ̛ ὑπόστασιν яко бы утверждает теснейшее – до безразличия – соединение и слияние двух природ во Христе. В виду этого Кирилл Александрийский в данном письме и старается, между прочим, показать несправедливость такого обвинения со стороны Нестория. Кирилл Александрийский ясно показал своему противнику, что он говорит об ἕνωσις не в смысле κρᾶσις, не в смысле поглощения в единой личности Христа особенностей как божеской, так и человеческой природы, а лишь в том смысле, что эти природы нельзя представлять себе разделенными до полного разобщения, при котором только и можно говорить о чисто внешнем механически-нравственном сочетании природ, как это выходит с точки зрения учения Нестория.

Святому Кириллу Александрийскому в то же время необходимо было так или иначе оправдаться и перед двором и рассеять все предубеждения его, навеянные по поводу несторианского движения; посему он счел за лучшее обратиться и к представителям державной власти с особыми посланиями. И вот, одновременно с вышеуказанным письмом (вторым) к Несторию, он написал свои три книги о вере (Migne gr. t. LXXVI, col. 1133–1420), – это свое первое более или менее обширное произведение по поводу несторианского лжеучения. Данное сочинение, представляющее подробное изложение собственно вероучительной стороны несторианских споров, с приведением доводов «за» и «против», и было отослано (в 430 году) в Константинополь императору Феодосию II, при чем первая книга предназначалась специально для самого императора, а две последние – его супруге Евдокии и трем сестрам – царевнам: Пульхерии, Аркадии и Марине. Однако Кнрилл Александрийский не только не достиг цели этим своим сочинением, но даже возбудил в императоре еще новое неудовольствие, между тем женская половина двора была более отзывчивою на призыв истины и приняла явно сторону святого Кирилла Александрийского. Тою порою Несторий продолжал сеять свои семена и приобрел себе довольно многочисленную партию приверженцев, которые, если и не вполне разделяли его собственные воззрения, то, по крайней мере, были рьяными противниками положений святого Кирилла Александрийского. Особенно Дорофей, митрополит Мизийский, дошел в своем противоборстве Кириллу Александрийскому до крайних пределов и даже предал анафеме всех, дерзающих исповедовать святой Деву Богородицею. Такой дерзкий поступок последователя Нестория произвел удручающее впечатление на православную партию, и многие епископы константинопольского диоцеза прямо и решительно отложились от Нестория, покровительствовавшего Дорофею. Таким образом, обстоятельства борьбы Кирилла Александрийского и Нестория еще более осложнились. К этому времени, можно думать, и относится еще новое произведение Кирилла, под заглавием: «Пять книг против Нестория» (Migne gr. t. LXXVI, col. 9–248), в котором он поставляет своею целью еще раз опровергнуть все те заблуждения, которые были высказаны Несторием в его собственных речах. В этом сочинении святой Кирилл Александрийский особенно подробно касается как опровержения положений несторианских доктрин, так – равным образом – и изложения и выяснения своих собственных воззрений, которые он по-прежнему обстоятельно обосновывает на свидетельствах Священного Писания и святоотеческой литературы.

Благодаря всем этим произведениям святого Кирилла Александрийского – с одной стороны – и речам Нестория – с другой стороны – уже и Восток и Запад познакомились, наконец, и с характером споров и с сущностью затронутых вопросов. Словом, теперь каждый уже мог разобраться в истине и сообразно со своими убеждениями примкнуть к той или другой партии. И, действительно, в данный момент весь христианский мир, как и во времена арианских споров, явно был разделен на два противоположных лагеря. Во главе православных действовал святой Кирилл Александрийский, а во главе противной партии – Несторий с целым сонмом иерархов, все больше представителей антиохийского школьного богословия; среди последних особенно выдавался блаженный Феодорит , епископ Киррский, знаменитый богослов той эпохи, бывший некоторое время для несторианцев ученым оплотом.

Когда, таким образом, для самого Кирилла Александрийского и для всех его оппонентов стало ясно, что соглашение между враждебными партиями не может быть достигнуто путем одной только переписки и литературной полемики, – вся эта борьба переносится уже на почву административных мероприятий, к которым литературная полемика между сторонами является лишь простой иллюстрацией и добавлением.

Прежде всего, святой Кирилл Александрийский завел сношения по спорным вопросам с римским папой Целестином , которому он вместе со своим письмом, подробно излагающим суть дела, представил строго обоснованные положения своих собственных взглядов по затронутому вопросу. Обратился к Целестину и Несторий. Но римская церковь, по рассмотрении дела, решительно встала на сторону взглядов Кирилла Александрийского и осудила Нестория, пославши ему увещание оставить свои заблуждения в десятидневный срок. Вслед за римским собором составился поместный собор в александрийской церкви, на котором дело было решено точно также не в пользу Нестория. По представлению Кирилла Александрийского, а равно и Целестина Римского, такие же соборы должны были составится в Антиохии и Иерусалиме. Состоявшийся антиохийский собор под председательством Иоанна антиохийского, хотя и не высказался «за» Кирилла Александрийского, но все-таки нашел нужным сделать предостережение Несторию относительно крайностей его учения.

Однако Несторий, не смотря на все эти заявления со стороны соборов римского, александрийского и антиохийского, продолжал упорствовать и своими речами разжигал страсти константинопольского населения. При таких обстоятельствах святой Кирилл Александрийский, вслед за решением александрийского собора, и послал своему упорному противнику третье письмо , уже не от своего лица, а от лица александрийского собора, и со своей стороны присоединил к письму двенадцать анафематизмов , то есть двенадцать положений, к которым сводились все заблуждения Нестория, с опровержением самых положений. Эти анафематизмы так же, как и все предшествующие сочинения святого Кирилла Александрийского только еще более разожгли страсти и самого Нестория и его последователей. По поручению Нестория явились даже опровержения на эти анафематизмы, написанные Андреем Самосатским и Феодоритом Кирским; из них особенно последний выступил рьяным противником положений святого Кирилла Александрийского. Сам Несторий, между прочим, выступил пред лицом константинопольского населения с обличительною речью, направленной точно также против Кирилла Александрийского. И замечательно, что все эти противники александрийского богослова одинаково ставили ему в упрек сродство его учения с воззрениями Аполлинария. Вот почему святой Кирилл Александрийский со своей стороны нашел уместным снова выступить против своих оппонентов со словом обличения и защиты, и на этот раз написал в защиту своих анафематизмов и в опровержение упрека в аполлинаризме одно за другим три сочинения, из которых одно было направлено против Андрея Самосатского (Ἀπολογητικὸς τῶν δώδεκα κεφαλαίων), другое предназначалось в опровержение доводов Феодорита Киррского (Ἐπιστολὴ πρὸς Εὐόπτιον πρὸς τὴν παπὰ θεοδωρίτου κατὸς τῶν δώδεκα κεφαλαίων ἀντίῤῥησιν), а третье было послано уже впоследствии к отцам ефесского Вселенского Собора (Ἐπίλυσις τῶν δώδεκα κεφαλαίων Migne. gr. t. LXXVI col. 293–312; 315–386; 386–452), в качестве разъяснения к вышеуказанным анафематизмам.

Таким образом представители двух противоположных богословских направлений не достигли соглашения ни путем литературно-полемических сношений, ни путем поместно-соборных административных решений. В виду этого та и другая партия одинаково обратились к мысли о созвании Вселенского Собора, который и был составлен 431 года в Ефесе. С 431 года, именно с момента собрания третьего Вселенского Собора, противонесторианский спор вступает в новый фазис своего развития. Теперь решение спорных вопросов отдается уже на компетенцию вселенского голоса церкви. Казалось бы, что такая, по-видимому, решительная, исключительная мера должна была бы разом закончить дело и подавить несторианское волнение. Но в действительности оказалось совсем иначе. История деяний ефесского Вселенского Собора и затем история последующих богословских споров представляют из себя позорище самой ожесточенной борьбы между двумя враждебными богословскими партиями. Только уже к концу тридцатых годов церковный мир был, наконец, восстановлен. Мы не будем следить за всеми перипетиями противонесторианской борьбы, за всеми фазисами ее развития, а скажем только, что святой Кирилл Александрийский во всей этой борьбе был строгим охранителем начал православного учения и, подобно святому Афанасию Великому , для торжества истины не останавливается на полумерах ни перед какою личною опасностью. Ему, как и святому Афанасию Великому, пришлось выдержать сильную оппозицию со стороны самого императора, перетерпеть даже заключение под стражу вместе с другими представителями православия (Мемноном Ефесским), но все же в конце концов выйти победителем из продолжительной и частью неравной распри. И эта победа была в значительной степени результатом его литературных произведений, которые он по-прежнему продолжал писать для разъяснения истины. Когда Кирилл Александрийский ехал еще в Ефес в сопровождении пятидесяти иерархов подчиненного ему Египта, то он из города Родоса писал к своему александрийскому клиру два письма, в которых он просил у него молитв, могущих подкрепить его силы в предстоящей борьбе с врагами истины. Подобные, сильно действующие, послания святой Кирилл Александрийский писал и в последующее время и при том не только в Александрию, но и в Константинополь. А в Ефесе он уже сам лично – с живым словом – выступал пред лицом ефесских граждан и пред лицом целого сонма иерархов, собравшихся на Вселенский Собор, с целью рассеять те спорные вопросы, которые были предметами занятий ефесского собора и которые, вообще, составляли предмет спора в данный момент. Таких ефесских речей в настоящее время известно семь. Все они частью догматического содержания и стремятся, с одной стороны, к опровержению несторианских положений, а с другой – к защите православного учения. Так как его противники по-прежнему продолжают обвинять его в прикосновенности к заблуждению Аполлинария, то он не раз направляется в этих речах и против указанных обвинений, высказывая опровержение и осуждение аполлинарианской ереси. Таким образом всеми этими речами святой Кирилл Александрийский ясно давал понять, что его собственные воззрения по затронутому вопросу не имеют ничего общего как со взглядами Нестория, так и со взглядами Аполлинария. Несомненно, что результатом этой богословской борьбы святого Кирилла Александрийского было то, что на его сторону склонилось большинство представителей ефесского собора (числом около 200), его взгляды были признаны православными, а воззрения Нестория объявлены еретическими и достойными осуждения. Но замечательно, что представители несторианской партии, не смотря на все эти довольно ясные осуждения святым Кириллом Александрийским аполлинарианства, еще долгое время продолжали разглашать об его еретичестве. Главным предметом нападок с их стороны в данном отношении по-прежнему продолжали служить его пресловутые «анафематизмы», в которых он, по их мнению, явно допускал неясность мыслей, граничащую, по их убеждению, с мнениями ереси Аполлинария. Вот почему и святой Кирилл Александрийский не умолкал и уже после окончания заседаний ефесского собора, в отповедь своим литературным противникам, написал в развое время еще целый ряд полемических произведений; из них в настоящее время известны следующие: «О воплощении Бога Слова» (Migne gr. t. LXXV, col. 1413–1420), – очень коротенькое, но в то же время очень выразительное сочинение, в котором в форме вопросов и ответов он решает вопрос о тайне воплощения; далее, сочинение под заглавием: «О единстве Христа» (Migne gr. t. LXXV, col. 1253–1362), в котором святой Кирилл Александрийский, – на том основании, что Христос есть Сын Божий и Сын Давидов, – признает общение свойств человеческого и божественного естества в единой божественно-человеческой личности Христа; потом – сочинение под заглавием: «Рассуждение с Несторием» (Migne gr. t. LXXVI, col. 249–256), – это маленькое произведение, специально посвященное решению того вопроса, что Мария есть не человекородица, а Богородица. К этому последнему сочинению прямо примыкает еще трактат, под заглавием: «Против тех, которые не желают признавать святую Деву Богородицею» (Migne gr. t. LXXVI, col. 256–292). А в своем специальном труде под заглавием «О воплощении Единородного» (Migne gr. t. LXXV, col. 1369–1412), святой Кирилл Александрийский обращает свое внимание на раскрытие общих библейских названий, которые прилагаются к личности Христа и так или иначе освещают вопрос об Его воплощении.

Не смотря на то, что святой отец во всех этих произведениях высказался с достаточного ясностью, – для предубежденного против него Феодосия виновность Кирилла Александрийского в произведенных смутах и даже приверженность к ереси Аполлинария продолжал казаться фактом несомненным. Вот почему святой отец в то время, когда император освободил его из заключения и дал ему возможность отправиться к своей пастве, нашел благовременным еще раз попытаться раскрыть истину пред очами самого императора и оправдать свои собственные убеждения, а также оттенить заблуждения Нестория. С этою целью он написал лично к самому императору свое второе апологетико-полемическое сочинение под заглавием: «Апологетическая речь к благочестивейшему царю Феодосию» (Migne gr. t. LXXVI, col. 453–488). Каков был в частности результат данного сочинения, – неизвестно; но, тем не менее, несомненно, что к концу 30-х годов отношения императора к святому Кириллу Александрийскому явно изменились, и сам «Александриец» предстал пред его очами в своем истинном виде. Феодосий теперь уже заметно склоняется на сторону Кирилла Александрийского и предпринимает целый ряд административно-дипломатических мер, направленных к тому, чтобы привлечь к его воззрениям всех враждующих с ним представителей антиохийской партии. Да и сами антиохийцы (Феодорит Киррский, Иоанн Антиохийский), утомленные в долгой борьбе с призраками не православия святого Кирилла Александрийского, к концу 30-х годов, видимо, переменяют свои взгляды на своего противника. Итак, всеисцеляющее время произвело, наконец, свое благодетельное воздействие и обе противные партии подали друг другу руку примирения. И замечательно, что святой Кирилл Александрийский в момент этого примирения представлял из себя торжествующего победителя. Он, со своей стороны, согласился на признание антиохийского символа, составленного отцами антиохийской партии, но только потому, что он был вполне православным исповеданием веры в божественно-человеческое лицо Искупителя мира, но в то же время Кирилл Александрийский не отказался от своих сочинений и в частности от своих «анафематизмов», а также и от осуждения Нестория, как еретика. Отцы же антиохийской партии (Иоанн, Феодорит, Павел Емесский и другие) должны были признать не только самое исповедание веры святого Кирилла Александрийского, особо составленное им и посланное в Антиохию, как образец истинно-православной веры, но еще подписаться под осуждением и самой личности Нестория. Последний, – как известно, – в 435 году, был единогласно и уже окончательно осужден всею христианскою церковью и должен был в полной безызвестности закончить свою жизнь († в 440 году). После всех упорных трудов святой Кирилл Александрийский должен был, наконец, насладиться, результатами достигнутого им торжества истины и в мире и спокойствии дожить остаток дней своих. И в этот предсмертный период своей жизни он успел написать новое замечательное произведение, которое на этот раз было посвящено общему опровержению взглядов знаменитого императора Юлиана-богоотступника. Юлиан умер еще в 363 году и плодом своей богоотступнической, направленной против христианства, литературной деятельности, оставил обширное произведение под заглавием: «Речи против христиан». Теперь это сочинение почти все утрачено (за исключением, незначительных отрывков, изданных Neumann), но тогда – во времена самого Юлиана – имело большое распространение среди общества и заключало в себе очень обстоятельное и резкое опровержение христианства, при том главным образом на основании источников самого же христианского вероучения. Несомненно, оно производило очень много соблазнов не только среди язычников, но и среди самих христиан, однако до времен святого Кирилла Александрийского оно не было опровергнуто представителями христианской веры. Только святой Кирилл Александрийский, – спустя целое полустолетие со времен его выхода в свет, – написал на него (вероятно, в 433 году, а, по мнению Барония – в 439 году) обширное, обстоятельное и сильное опровержение в двадцати книгах, под заглавием: «Об истинной религии христиан против Юлиана» (Migne gr. t. LXXVI, col. 557–1064). Из числа двадцати книг этого сочинения до нашего времени сохранились в полном виде только первые десять книг, посвященные опровержению первой части (из 3) указанного сочинения Юлиана. Этот противник христианства, главным образом упрекал христиан в том, что они не следуют ни закону Моисееву, ни учению философов, при этом старается доказать превосходство философского языческого учения как пред ветхозаветным, так и пред новозаветным учением. По его мнению, несостоятельность христианства явствует еще и из того, что между основами его учения – именно между Ветхим и Новым заветом – существует полное противоречие. Для доказательства этого положения Юлиан приводит целый ряд выдержек из текста Священного Писания Нового и Ветхого заветов, при чем выказывает чисто внешнее буквальное понимание этого текста, которым он пользуется большею частью в форме отрывочных бессистемных положений. В виду этого и святой Кирилл Александрийский значительную долю своего сочинения отводит выяснению подлинного смысла приводимых Юлианом мест Священного Писания, и на основании внутреннего значения их доказывает возвышенность христианского вероучения и превосходство его пред языческою философией. – Сочинение это было посвящено самому императору Феодосию и за свои внутренние и внешние качества заслужило похвалу современников. Даже блаженный Феодорит – его антагонист – превозносил это сочинение своими похвалами, и, между прочим, частью на нем основал свое примирение со знаменитым александрийцем. – Кроме означенного апологетического сочинения, святой Кирилл Александрийский в последние годы своей жизни написал еще полемическое произведение, направленное против заблуждения антропоморфитов, этих лжеучителей, которые имели ложное представление о существе Божием, не лишенном, будто бы, некоторой телесности, и не верили в то же время в освящающую силу божественных даров, оставляемых до следующего дня. Против этих лжеучителей, распространявших свое учение главным образом среди монахов горы Каломонской, святой Кирилл Александрийский и написал свое произведение под заглавием: «Против антропоморфитов» (Migne gr. t. LXXVI, col. 1065–1132). Фесслер (Instit. part. II, 563 sq.) считает сочинение неподлинным, но без достаточных оснований. – Значительная доля литературной производительности отлилась у Кирилла также в форму обычных церковных бесед и писем. Из множества речей, о которых упоминают его современники, до нашего времени сохранилось 46. Из них 29 так называемых пасхальных посланий или пасхальных речей (Migne gr. t. LXXVII, col. 391–396) были написаны им в качестве обычных пастырских посланий, обычно рассылавшихся александрийскими пастырями пред праздником Пасхи. Большинство других речей посвящено решению различных догматических вопросов и, между прочим, вопросу об отношении естеств в личности Христа и о названии Марии Девы Богородицею. Таким образом, многие из речей святого Кирилла Александрийского (особенно семь вышеупомянутых ефесских бесед) прямо и непосредственно примыкают к его противонесторианской полемико-догматической деятельности. Что касается писем святого Кирилла, то их всего сохранилось до нашего времени 68. Из них некоторые только в отрывках; большая часть на греческом языке, а незначительная часть в переводе на латинском языке (Migne gr. t. LXXVII, col. 9–390). Все письма главным образом составляют отзвук полемической противонесторианской деятельности Кирилла Александрийского и имеют весьма важное значение, как исторические документы, могущие пролить значительную долю света на противонесторианскую эпоху христианской жизни. Многие из них не лишены значения и в догматическом отношении, в особенности те три письма, которые были написаны святым Кириллом Александрийским к Несторию, а также и те, которые составляют результат его переписки с Иоанном Антиохийским, Феодоритом и другими антиохийскими отцами. Среди такой многотрудной деятельности и протекла жизнь святого Кирилла Александрийского, этого главного деятеля бурной противонесторианской эпохи. Святой александрийский пастырь, один из достойных преемников святого Афанасия Великого , умер по одним данным в 444 году (вероятно, 9 июня), а по другим – в 445 году (28 января). Латинская церковь чтит его память 28 января, а православная 8 июня и 18 января (Acta sanct. Bolland. in 28 Jan).

Святой Кирилл Александрийский при всем обилии своей литературной производительности, имеет главное и выдающееся значение, как литературный противник еретика Нестория. Его противонесторианские сочинения, посвященные детальному выяснению догматического вопроса об образе соединения двух естеств в единой личности Богочеловека Христа, составляют целую эпоху в истории христианской мысли при чем в решении данного вопроса святой Кирилл Александрийский имеет для христианского самосознания особый авторитет. Высокое уважение к нему древней церкви, как учителю веры по данному вопросу, засвидетельствовали сами Вселенские Соборы. 3-й – ефесский и 4-й – халкидонский – Вселенские Соборы два послания святого отца к Несторию и одно (4-е) к Иоанну Антиохийскому признали правилом веры для всех времен.

Спрашивается: если богословская деятельность святого Кирилла по суду последующего общего христианского самосознания была признана православною, то почему же она встретила такую сильную оппозицию в самый момент разгара несторианской борьбы, притом со стороны таких представителей христианской мысли, каким был особенно ученейший ? Почему потребовалась столь упорная борьба двух довольно многочисленных партий – партий александрийцев и партии антиохийцев, – прежде чем восторжествовала истина Кирилловых воззрений? Да ужели и самые враги Кирилла были безусловно ослеплены и выказали полную несправедливость по отношению к этому святому отцу, когда обвиняли его в аполлинарианских заблуждениях?

Разгадка несторианской распри двух враждующих лагерей – александрийцев и антиохийцев, – а вместе с тем и ответ на все выше поставленные вопросы скрывается, прежде всего, в самом характере и направлении этих двух богословских школ. Школа александрийская, – к составу которой принадлежали Кирилл Александрийский и целый ряд его последователей, развивала свои воззрения, главным образом, на почве платоновского идеализма, а школа антиохийская, – к составу которой принадлежали Иоанн Антиохийский, сам Несторий и прочие, – наоборот, особенно питалась реализмом Аристотеля. Отсюда вполне естественно, что главным определяющим началом богословствования александрийцев была абсолютная идея божества, антиохийцы же, наоборот, на первый план выдвигали отношения божества к миру, так сказать, реально-внешнюю сторону божественной жизни. В частности, в решении вопроса об отношении естеств в личности Христа Спасителя, александрийская школа всегда особенно рельефно оттеняла божественную сторону и при этом выдвигала мысль о строгом единстве двух объединенных природ Христа, ἕνωσις καϑ ὑπόστασιν, как выражается святой Кирилл Александрийский, а антиохийская школа, наоборот, всегда преимущественное внимание сосредоточивала на человеческой природе Христа и выдвигала на первый план идею строгого различия (διαίρεσις) между Его природами. При одностороннем развитии указанного принципа, александрийская школа естественно предрасполагала, а, в случае перехода в крайность, и действительно приводила своих последователей к таким мистическим воззрениям на взаимное отношение и соединение двух естеств во Христе, при которых человеческое естество понималось далеко не во всей полноте и истине атрибутов действительной Его человечности: – человеческое естество Христа при крайнем развитии основного принципа александрийского богословия, действительно, представлялось им умаленным в существенных своих свойствах и униженным в своей субстанциальности, или же и существенно измененным и преображенным в какой-то иной высший вид бытия. Как бы то ни было, но еретические воззрения Аполлинария, а затем Евтихия были именно такими крайностями, которые развились на почве александрийского богословия. В понятии и учении Кирилла Александрийского о взаимном отношении и соединении во Христе двух естеств, конечно, не было подобных крайностей. Но при неустановившейся еще точной богословской терминологии и в пылу полемики против несторианства, стремившегося возвести человеческое естество Христа на степень самостоятельной и отдельной от Его божества личности, и у Кирилла Александрийского не раз срывались с языка такие фразы, в которых критика слов и рассудочная диалектика, присущая богословам антиохийской школы, могла усмотреть своего рода крайности, приближающие богословие Кирилла Александрийского к заблуждению Аполлинария. Так, например, святой Кирилл Александрийский не редко употреблял такие выражения, как: «два естества в Иисусе Христе составляют одно», или: «божеское и человеческое существо само по себе, до соединения своего в Иисусе Христе, существенно различны, но в соединении и по соединении своем составляют одно существо». Конечно, для подозрительных антиохийцев, всегда ревниво и подозрительно относившихся к превыспренным созерцаниям александрийской школы, все эти и подобные выражения святого Кирилла Александрийского легко могли показаться выражением учения о сорастворении и слиянии естеств до уничтожения их особенностей. И мы знаем, что такие не совсем точные фразы Кирилла Александрийского, в последствии времени, действительно, послужили для монофизита Евтихия исходным пунктом и опорою монофизитских его мечтаний. Да и в «анафематизмах» святого Кирилла Александрийского, которые были направлены им прямо и непосредственно против крайних мнений и выражений Нестория, и которые, вследствие этого, были составлены, большею частью, в форме противоположения двух, одно другому противных предложений, – вполне естественно (уже в силу одностороннего направления их, особенно при крайней сжатости мысли) встречались и такие положения (например, во 2 и 3 анафематизмах), где богословами Востока, принадлежащими к антиохийской школе, предчувствовался страшный и ненавистный призрак монофизитства. Отсюда и возникли те бурные споры, которые составляют душу несторианских движений. И святому Кириллу Александрийскому нужно было много и долго объясняться, чтобы успокоить встревоженное воображение ученых богословов Востока и довести их до сознания, что его воззрения не заключают в себе ереси, а что ересью является учение Нестория. Впрочем, нужно заметить, что и самое учение Нестория, а, следовательно, и мировоззрение Феодора Мопсуетийского, послужившее для него основою, не были лишены некоторой доли истины. Хорошую и здравую сторону несторианства составляла именно идея неслиянности естеств во Христе, – та идея, которая и была так дорога антиохийским богословам и из-за которой они вели столь упорную борьбу с призраками монофизитства у Кирилла Александрийского. Антиохийцы были настолько наэлектризованы идеею неслиянного отношения двух природ в личности Христа, что за нею не видели – и не видели очень долго – того крайнего развития, какое получила эта идея в доктрине Нестория. Словом, обе враждующие партии долго боролись взаимно с призраками: с одной стороны – с призраками несторианства, а с другой стороны – с призраками аполлинаризма и монофизитства. Но как святой Кирилл Александрийский был менее всего аполлинарианином, так и антиохийцы – особенно Феодорит, Андрей Самосатский, Иоанн Антиохийский, – не были несторианами в собственном смысле этого слова, а боролись только за идею неслиянности естеств, – за ту именно идею, носителем и защитником которой в ее чистом и нетронутом виде – представлялась им и самая личность Нестория. Что, действительно, антиохийцы (Феодорит, Иоанн Антиохийцы) были чужды крайних взглядов Нестория, за исключением одной только его идеи о неслиянности естеств, – показывает уже самый символ этих антиохийских отцов, составленный в 435 году, – тот символ, с которым согласился и святой Кирилл Александрийский, и который, таким образом, послужил соединительным мостом к примирению александрийцев и антиохийцев.

Впрочем, немаловажное влияние на поддержание споров оказала также и самая личность святого Кирилла Александрийского. Кирилл был племянником Феофила Александрийского, – этого честолюбивого, гордого иерарха, стяжавшего себе печальную память осуждением святого Иоанна Златоуста. Сам Кирилл, вместе со своим дядей, тоже принимал очень деятельное участие в деле осуждения этой уважаемой антиохийцами личности. Естественно, что антиохийцы, к которым принадлежали Иоанн Антиохийский, Андрей Самосатский и Феодорит, – не могли не относиться к личности святого Кирилла Александрийского со значительною долей предубеждения и не видеть в нем деятельного продолжателя ненавистного им Феофила. Конечно, подобное предубеждение по отношению к личности Кирилла Александрийского, – честного, гуманного, самоотверженного, стойкого защитника истины ради самой же истины, – было неосновательно. Но, как бы то ни было, нужно было время, чтобы изгладить те неприятные впечатления, которые соединялись для антиохийцев с мнением об Иоанне Златоусте этого знаменитого борца истины.

Наконец, нельзя не отметить и того факта, что святой Кирилл Александрийский уж слишком энергично и рьяно взялся за дело искоренения ереси Нестория. А эта энергичность его деятельности – особенно при существовании двух вышеуказанных главных причин – точно также не могла не возбуждать значительной доли неудовольствия в подозрительных антиохийцах.

Значение Кирилла Александрийского в догматическом отношении главным образом сосредоточивается в учении о боговоплощении, – в учении об отношении и способе соединения в единой личности Христа божеской и человеческой природ. Раскрытие данного учения обусловливалось в его творениях противоположною точкой зрения Нестория.

Несторий объективную и реальную сторону в личности Христа усматривает в раздельном существовании самых природ Его; причем единство их он допускал, только в мысли и представлении. Святой Кирилл Александрийский, наоборот, считал реальным самое единство природ, а различие их представлял чем-то идеальным, мыслимым. Отсюда стремление выставить как можно рельефнее и отчетливее единство личности Христа при различии природ в ее объективной реальности – и составляет центр тяжести всех его богословских изысканий по данному вопросу. В этом отношении его значение в истории христианского вероучения можно приравнять к значению Аполлинария, только с тем различием, что у последнего стремление выяснить истину единства личности Христа, при существовании двух природ, разрешилось ересью: Аполлинарий в конце концов – в погоне за идеей единства лишил человеческую природу Христа целости и полноты, и признал в ней только тело человеческое и душу, а дух, или разум заменил в ней Божественным Словом. Святой Кирилл Александрийский избег этой крайности Аполлинария и установил такую точку зрения на вопрос, при которой истина единства личности Христа не идет в разрез с признанием целости и полноты как божественной, так и человеческой природ. Следовательно, он установил такую точку зрения, которая исключала также и крайность учения Нестория. Последний, увлекаясь идеею различия природ во Христе, настолько разобщил их что в конце концов превратил их в два самостоятельные лица, – и Христос, таким образом, оказался у него двухприродным и в тоже время двухличным существом. Кирилл же Александрийский, – повторяем, – наоборот, мыслил две природы во Христе в таком тесном, нераздельном, строго гармоническом сочетании и единстве, что имел полное право говорить только о единой личности Христа Искупителя. По его собственным словам, чрез непостижимое соединение и объединение двух разносущных и неподобных природ образовалась единая личность. Мы знаем, – говорит он, – только единого Христа и Господа Иисуса, Сына Божия, который в одно и тоже время есть и Бог и человек . Единство Бога и человека в личности Христа настолько совершенно и неразрывно, что в Нем Единородный и Перворожденный является одним и тем же; Единородный так же, как и Логос, рожденный из существа Бога Отца, соединились настолько тесно, что мы должны исповедовать Христа не только «Богом по существу, но и человеком по плоти». При этом нельзя мыслить ни о каком разобщении этих природ; так что Еммануила (– это любимое наименование святой Кирилл Александрийский употребляет для обозначения единой богочеловеческой личности Христа –) нельзя уже более представлять себе в отдельности ни Богом, ни человеком, а только Богочеловеком. Правда, для обыкновенного сознания человека и после своего соединения природы Христа кажутся еще двумя различными сущностями, но уже настолько тесно связанными одна с другой, что должны представляться в то же время единым целым, сохраняющим только особенности той и другой. Следовательно, это единство природ должно понимать не в том смысле, что между ними произошло полное смешение, полное слияние и поглощение одной природы другою, – как это допускал в приложении к теории Кирилла Александрийского его противник Несторий. Подобного слияния и смешения природ в единой личности Христа святой Кирилл Александрийский совершенно не допускал. Что это действительно так, – доказывает в значительной степени его учение о неизменяемости божественного существа. неизменяем по природе, следовательно, и Сын Божий, Божественное Слово, соединившись с человеком, – Христом, не мог слиться с человеческою природой последнего до степени полного смешения, полного поглощения божеской природы человеческою природой. Что Бог, даже в том случае, когда снизошел до человеческой природы и сделался таким образом плотью, не перестал быть Богом; что он, сделавшись человеком, все равно остается сам по себе Богом, при том Богом абсолютным, вечно и неизменно тожественным, – это положение составляет, можно сказать, главный и существенный пункт во всей теории святого Кирилла Александрийского, – такой пункт, к которому он возвращается и который защищает всякий раз, когда его противники упрекают его в допущении мысли о слиянии и смешении природ.

Если же, таким образом, святой Кирилл Александрийский был чужд идеи сорастворения божества с человечеством, то есть идеи поглощения божества человечеством Христа, то он был чужд и как раз обратной крайности, именно идеи поглощения человечества Христа божеством Божественного Слова, – как это выходило с точки зрения умозрений Аполлинария. По учению святого Кирилла Александрийского, человек Христос, сделавшись Богом, не перестал быть в то же время и человеком в полном смысле этого слова, в полном составе его природы. Если мы допустим и признаем справедливым противоположное мнение, граничащее с заблуждением Аполлинария, то тогда, – по мнению святого Кирилла Александрийского, – нужно будет признать призрачным и самое воплощение Бога Слова, тогда потеряет истинный смысл и самое дело искупления; следовательно, тогда нужно встать на докетическую точку зрения. Таким образом, святой Кирилл Александрийский одинаково твердо держался как того положения, что Христос есть истинный и совершенный Бог , так и того положения, что он есть столь же истинный и совершенный человек .

Правда, аполлинаристы, при таком понимании общего состава единой личности Христа, могли поставить святому Кириллу Александрийскому в упрек то, что в данном случае признание целостности двух природ во Христе должно повести к мысли о двухличности, о двухипостасности Христа; словом, они могли изобличить его в крайности несторианства. Но святой Кирилл Александрийский, постоянно имея в виду подобное возражение и с целью опровергнуть и отвергнуть крайность несторианского представления о двухличности Христа, открыто и ясно заявлял в своих сочинениях, что двойственность полных и совершенных природ должно представлять себе тесно объединенною в единой личности Христа. Такое объединение, – по его мнению, – нужно представлять не только в мысли, в идее, – как этого хотел Несторий и как это выходило с точки зрения его общих посылок, – но именно объединением и единением реальным , при котором с личностью Христа нельзя соединять представления о двух, но только об одном Христе. Христос составляет единое лицо и именно единое лицо Богочеловека; при чем и двойственность природ и единство лица во Христе, – по мнению святого Кирилла Александрийского, – нужно мыслить совершенно реально.

Признавши, таким образом, положение о реальном объединении в личности Христа двух реально существующих природ – божеской и человеческой, святой Кирилл Александрийский, вполне естественно, должен был провести также мысль о реальном общении свойств этих двух присущих Христу природ.

Но, однако, в данном случае мы встречаемся уже с таким пунктом учения святого Кирилла Александрийского, при котором он чувствовал большое затруднение и, видимо, сам опасался, как бы ему при своем учении о единстве личности Христа, не впасть в противоречие с самим собою. Если родился, как человек, то не может ли показаться в то же время, что, в виду тесного общения человека с Богом, и родился-то точно также сам Бог, то есть Бог по Своему божеству? Ведь, если единство, как такое, может быть истинно реальным и существенным только тогда, когда все, прилагаемое к Богу, мы должны относить в то же время и к человеку, – то не следует ли отсюда прямо и естественно заключение, что все, чем обладает человек и что свойственно ему по природе, должно с таким же правом быть отнесено и к Богу? Но святой Кирилл Александрийский, насколько решительно допускает выражение «Богородица» в его полном догматическом значении в приложении к личности святой Девы Марии, насколько решительно полагает это выражение в основу всех своих догматических построений – настолько же осторожно он умалчивает о том, чтобы признать рождение Бога по существу при посредстве святой Девы. Во многих местах своих сочинений он прямо и решительно восстает против той мысли, что Сын Божий, будто бы, только при посредстве Марии в первый раз родился. Рождение Бога Слова по божественному естеству нельзя мыслить в акте рождения Христа Девою Марией уже по одному тому, что признание такого рождения прямо противоречило бы вечности и неизменяемости божественного существа. Таким образом, как в приложении к Сыну Божию нельзя говорить, что Бог родился по божественному существу, точно так же нельзя говорить в приложении к нему и того, что Бог страдал, умер, возрастал, был обрезан и прочее. Во всех этих случаях святой Кирилл Александрийский выражается, что Бог страдал, как человек; Бог умер, возрастал, был обрезан и так далее, как человек.

Но, – спрашивается, – если Богу нельзя приписывать того, что свойственно Христу, как человеку, то не значит ли это уничтожать единство и общение свойств двух присущих Христу природ? Не значит ли это уничтожить жизненность основного принципа всей христологии святого Кирилла Александрийского? Святой отец устраняет силу этого возражения указанием самого момента, когда Сын Божий соединился с человеком Иисусом. По его общему положению, таинство воплощения имеет две стороны: идеальную и реальную. До момента зачатия Девою Сына Христа Божественный Логос еще только в идее, в представлении Божественного разума имел совершить воплощение; тогда, – стало быть, – и самое соединение Логоса со Христом было еще только идеальным, умопредставляемым, промыслительным в тесном смысле этого слова, οἰκονομικός, как он выражается. После же зачатия святой Девою человека-Христа совершилось уже реальное соединение Логоса со Христом; только с этого момента Сын Божий вступил в тесное существенное общение с рожденным сыном Марии и составил с ним единую личность Богочеловека. Следовательно, только с этого момента существенно-реального объединения двух природ – божественной и человеческой в единой личности Христа – наступило и самое общение свойств той и другой природы.

Утверждая положение о богочеловечестве Христа, святой Кирилл Александрийский должен был решить также и специальный вопрос о способе ипостасного соединения божества и человечества. Разрешить вполне эту непостижимую тайну, – по его мнению, – невозможно, но приблизить, хотя несколько, к человеческому сознанию можно. Поэтому святой Кирилл Александрийский обращается к некоторым аналогиям и при помощи их старается, насколько возможно, выяснить, каким именно образом Бог и человек соединились между собою в одну ипостась Сына Божия, не разделяя и не сливая при этом своих разных природ. Между прочим, он сравнивает ипостасное единение с отношением огня к горючим материалам. Огонь неразрывно соединяется с горючим веществом, так что отделить его совершенно невозможно; но, при этом единении огня и вещества, оба элемента все-таки остаются совершенно различными, так что, ни огонь не ест вещество, ни вещество не ест огонь. Подобно этому неразрывному и неслиянному единению огня и вещества, святой Кирилл Александрийский и думал представить себе единение и сближение божества и человечества во Христе. Само собою понятно, что грубый пример не мог точно выяснить подлинной мысли церковного учения. Огонь уничтожает горючее вещество, между тем как божество Спасителя не уничтожает Его человечества, а только соединилось с ним в такое же неразрывное единение, в каком находятся между собою огонь и вещество горящего светильника. Чтобы точнее выразить свою мысль о возможности неизменного существования соединенных воедино природ Спасителя, святой Кирилл Александрийский обращается еще к другой аналогии, – к сравнению этой истины с истиною соединения тела и души в единстве личности человека. Душа и тело человека составляют в нем две сущности, совершено различные, которые, сохраняя все свои особенности и свойства, в то же время тесно соединены между собою, но при том так, что взаимно не поглощают друг друга. Точно так же нужно мыслить и способ сочетания и единения природ в лице Спасителя. Они составляют едино в личности Христа, они – ἕνωσις καϑ ὑπόστασιν, но в то же время они нераздельно-неслиянны между собою и, таким образом, не претворяясь одна в другую и не поглощаясь взаимно одна другою, составляют собственно две природы, а не одно общее претворенное существо. Спаситель жил совершенно человеческою жизнью; следовательно, Его человеческая природа от соединения с божеством не потерпела никакого изменения, не сделалась какою-либо другою в сравнении с общею человеческою природой, так что все необходимые человеческие отправления нашей природы были в той же мере присущи человечеству Сына Божия, в какой они присущи и нам. В Нем не слились и не отожествились божество и человечество, а остались разными природами, каждая со своими естественными свойствами, так что как свойство тела нельзя представить в Слове, Которое было в начале, так, наоборот, – и свойств Божества нельзя мыслить в природе плоти. Соединенные во едино природы Христа существовали, хотя и неразрывно (ἀδιαιρετῶς) в силу ипостасного единства божества и человечества (ἕνωσιν καϑ ὑπόστασιν), однако и неслиянно (ἀσυγχίτως) в силу их совершенного различия по сущности и свойствам.

Таким образом, в противоположность учению своего противники Нестория, святой Кирилл Александрийский настаивал на той мысли что есть истинный и совершенный Бог, а в противоположность аполлинарианской точке зрения, в которой его самого обвиняли антиохийцы, – он утверждал, что в лице Иисуса Христа истинный и совершенный Бог вступил в единение с истинным и совершенным человеком.

Но противники святого отца усматривали в такой постановке и формулировке учения неразрешимые противоречия; самый факт воплощения – в смысле учения святого Кирилла Александрийского – им представлялся невозможным. Основания этой невозможности сводились собственно к следующим трем положениям: а) воплощение унижает собою божество; б) оно подвергает страданию Бесстрастного и в) оно ограничивает вещественными формами плоти Беспредельного. – Святой Кирилл Александрийский разрешает все эти возражения. Касаясь первого из них, он совершенно законно ставит следующий вопрос: в чем же собственно нужно усматривать это унижение? Если бы мы предложили этот вопрос древним гностикам, то они, конечно, уверили бы, что божество унижается от соприкосновения с принципом зла – материей, и потому вполне согласились бы дать Спасителю не материальное, а какое-нибудь другое, особенное тело. Святой Кирилл Александрийский эту гностическую точку зрения, отчасти присущую аполлинарианам, а отчасти и Несторию; опроверг указанием полной бесцельности такого рода воплощения. По его мнению, чтобы действительно исцелить больного, нужно, конечно, давать лекарство не здоровому, а самому больному; больным же был человек; следовательно, и в воплощении нужно было воспринять Богу для уврачевания обыкновенную человеческую природу. В противном случае и самое дело искупления потеряло бы свое реальное значение и само по себе было бы делом призрачным и не достигающим цели. И, наоборот, если бы дело искупления было совершено не самим воплотившимся Богом, а только человеком – носителем божества, – то тогда и самое искупление было бы невозможно, потому что оно представлялось бы только делом человеческим, и имеющим лишь нравственную силу и принудительность.

Впрочем, противникам святого Кирилла Александрийского казалось унизительным не столько то, что Бог воплотился, сколько то, что Он повиновался повелениям, подчинялся человеческим законам и нес крест. В этом они видели крайнее унижение божества и вместе с тем препятствие к Его воплощению. Но святой Кирилл Александрийский замечает, что в факте истинного и ипостасного соединения Бога с человеком проявилось вовсе не унижение, а, напротив, необычайное действие божественной силы, которое вполне справедливо составляет предмет вечного удивления для всех разумных веществ. Вот почему все проповедники христианства указывают преимущественное чудо таинства воплощения в том, что Бог явился во плоти, что Слово стало плотью, и явило, таким образом, преизбыток Своей божественной силы. Итак, воплощение не унижает божества, потому что под кажущимся покровом унижения с невыразимою силой сияет Его вечная слава.

Но если самый факт воплощения не унижает божества, то не унижается ли божество тем, что оно в данном случае, принявши истинную плоть человека, должно жить изменчивою жизнью этой плотни и потому само должно как бы страдать и измениться? В таком виде противники святого Кирилла Александрийского выставляли второе возражение против его учения о воплощении Слова.

Разбирая это второе возражение, святой Кирилл Александрийский, прежде всего, попытался установить точное понятие страсти, страдания. По его мнению, страстью нужно называть далеко не все то, что обыкновенно называется этим именем. Обыкновенно мы называем страстными все изменения, какие происходят в нашей жизни и природе: рождение, голод, жажду, печаль, гнев, сон, и так далее, между тем как все эти действия природы не могут быть страстными. С этой точки зрения святой отец и рассматривает самые факты человеческой жизни Спасителя, на которые указывали, как на унижающие божество факты страсти. По мнению святого Кирилла Александрийского, в рождении Бога Слова, а равным образом и во всех действиях, и проявлениях усвоенной им человеческой природы, как «действиях природных», нет ничего унижающего достоинство божественной сущности. Постыден только порок, а не природа; следовательно, только общение с пороком было бы недостойно Божества. Вот почему, отвергая причастие Слова Божия пороку, святой Кирилл Александрийский в то же время не усматривал ничего невозможного и унижающего для божественного Слова в самом факте Его воплощения и в самом обитании Его в человеческом теле. Тем более что и самое рождение, по его мнению, совершилось абсолютно бесстрастно и непорочно. Следовательно, высота божества вполне сохранилась и в человеческом рождении Спасителя.

Опровергнувши два указанных возражения, святой Кирилл Александрийский касается далее и третьего возражения, по которому воплощение Бога Слова, будто бы, должно вести к ограничению беспредельного Бога. Впрочем, святой Кирилл Александрийский опровержением этого возражения занимается очень мало в виду его крайней нелепости в самой его основе; да это возражение и вообще было неприложимо к учению святого отца. Последний, проводя мысль об ипостасном единении в личности Христа двух естеств, и не думал даже говорить об ограничении божественного естества. По нему, Бог Слово как до воплощения, так и по воплощении одинаково есть беспредельный и неограниченный Бог. А чтобы прояснить возможность пребывания в конечном человеке беспредельного Бога, святой отец снова обращается к сравнению этого пребывания с отношением души к телу. Тело, противоположное духу по своей природе, строго ограничено своими материальными очертаниями и постоянно находится в известных пределах; между тем дух, свободный от всяких материальных очертаний, хотя и связан неразрывно со своим материальным телом, однако, имеет полную возможность своею мыслию выступать за пределы своего ограниченного бытия, возноситься до небес, погружаться в бездны, проходить всю шпроту вселенной. Действительно, на основании этого примера можно сделать вполне верное предположение, что если ограниченная по своей природе душа, несмотря на свою связь с определенными очертаниями тела, все-таки до некоторой степени представляется безразличною по своей мысли, то тем более безграничное в собственном смысле божество, не смотря на свое соединение с человечеством, должно быть безграничным не только в мысли, но и по природе.

В тесной логической связи с христологиею святого Кирилла Александрийского находится его учение о таинстве евхаристии, которое служит теперь предметом оживленного спора между старокатолическими и православными богословами (смотреть у профессора П.П. Пономарева Учение святого Кирилла об евхаристии в «Православном Собеседнике» 1903 г., стр. 659–736). Как и в христологии, святой Кирилл Александрийский оттеняет по преимуществу духовную сторону таинства, но в то же время ясно и очень определенно учит о реальном присутствии истинного тела и крови Христовых в евхаристических дарах. Особенно важное место, где изображаются учение святого Кирилла Александрийского во всей полноте и ясности, находится в Толковании на Евангелие Матфея (Migne gr. t. LXXII, col. 452). «Господь ясно сказал: сие есть тело Мое и сия есть кровь Моя , чтобы ты не счел того, что видишь, просто за образ, но чтобы ты знал, что предлагаемое тебе, несомненно, превращается (μεταποιεῖσϑαι) неким таинственным образом в тело и кровь Христа. Приобщаясь их, мы воспринимаем в себя животворящую и освящающую силу Христа. Ибо должно, чтобы Он чрез Святого Духа, как прилично Богу, сорастворялся в нас действительно с нашими телами чрез святую Его плоть и драгоценную кровь, что мы подлинно и получаем в животворящем благословении как бы в хлебе и вине с тою целью, чтобы мы не смущались, видя предлагаемые плоть и кровь на святых церковных жертвенниках». Таким образом ясно, что мысль о простой только консубстанциации (в духе старокатолического учения) совершенно неприложима к учению об евхаристии святого Кирилла Александрийского.

Проф. Л. Писарев